Секунда.
Другая.
И вот уже вместо открытой раны белеет тонкий шрам.
Через минуту даже следа шрама не осталось.
Энджел достал из кармана платок, стёр остатки крови с ладони и выбросил окровавленную тряпку в мусорный контейнер.
Ирис с шумом вдохнула воздух, стараясь успокоить бешено заколотившиеся сердце.
— Ты спрашивала о наших семейных особенностях? Вот они. Втыкая в нас ножи, стреляя из пистолета, подсыпая яд уничтожить нас нельзя. Мы остаёмся в живых, даже если наше сердце вырвано из груди. Правда, если отрубить голову… но на такие радикальные меры идти готовы не многие. Все остальные части тела у нас отлично регенерируют.
Скрестив руки на груди, Ирис смерила его саркастичным взглядом:
— Все?
Энджел мягко притянул её к себе, насмешливо протянув:
— Абсолютно. Хочешь проверить?
Голос его обволакивал, ласкал нервы, словно соболиный мех — кожу.
— Не бойся, Фиалка. Я же обещал, что не причиню тебе вреда? Обещал, что ты можешь мне верить?
— А ты всегда держишь данное тобой слово?
— Всегда.
Он провёл пальцами по её щеке.
Движение было нежным. Взгляд — нет.
— Правда, я очень редко его даю. Считай, что это мой тебе подарок. Родственный. В честь нашего знакомства.
По губам Энджела вновь скользнула лёгкая улыбка.
— Перестань со мной заигрывать, — потребовала Ирис.
— Не понял? — тонкие брови над тёмными глазами вопросительно изогнулись.
— Я серьёзно! Отпусти меня. У меня сейчас нет настроения целоваться или флиртовать. Всё, что ты мне показываешь, меня пугает.
— Ты такая трусиха?
— Предпочитаю думать, что слишком нормальна для твоего ненормального мира. Мне нужно время, чтобы адаптироваться.
— К чему тут адаптироваться?
— К тому, что пробитые руки и кровоточащие раны для вас серые будни.
Воцарилось неловкое молчание, которое Энджел разрушил очередным смешком:
— Ладно, — кивнул он, опуская руки в карманы. — Адаптация так адаптация. Пошли? Представление уже закончилось. Вот-вот сюда нагрянут другие дамочки со своими маленькими нуждами. Не будем им мешать.
— Я не хочу туда возвращаться. Отвезёшь меня домой?
— Желание дамы — закон для джентльмена, — отвесил Энджел шутовской поклон.
В коридоре толпился возбуждённый народ.
— Энджел! — обернулась в их сторону яркая, красивая блондинка в эффектном голубом платье со стразами, открывающем куда больше, чем скрывающим. — Ты здесь? Я не знала!
— Добрый вечер, Керри, — прохладно приветствовал её Энджел. Познакомьтесь, девочки. Керри — это Ирис Оуэн. Ирис — это Керри Гордон.
