— Ну, чего ты — сказал он, как можно приветливее. И улыбнулся, — Не укушу.
На что малыш высунулся полностью, подплыл, смешно, по-лягушачьи перебирая пухлыми, как у херувимчика конечностями, и… цапнул новоиспеченного папочку за палец. Всеволод руку отдернул и выматерился. Ребенок снова ушел под воду. Мелкий поганец! Ясно же, что Велесов только от неожиданности так отреагировал. К тому же, воспоминания, которые ему достались от Руслана, имели неприятное свойство проявлять себя только постфактум, как реакция на уже произошедшее, а не предупреждать о предстоящем экстриме заблаговременно. Но тут тоже были свои плюсы. Например, кроме того, что так маленький умрюнок знакомится с любым живым существом, пробуя, так сказать на зуб и запоминая по крови, Всеволоду удалось выцепить знания о том, что малыши умрюнцев не только способны постоять за себя, но и несут в себе отголоски памяти обоих родителей. Значит, с ребенком, несмотря на малый возраст, можно нормально разговаривать, не опасаясь быть непонятным.
— Значит, так, — начал Всеволод тем самым тоном, которым совсем недавно разговаривал с Русланом, — мы едем домой. Не будешь слушаться, оставлю здесь. А, когда твой второй папа проснется, попрошу, чтобы отловил, и лично всыплю по мягкому месту, — пригрозил он и… едва успел выхватить из воды и прижать к плечу метнувшегося к нему умренка.
Как он со спящим Русланом на руках выбирался на берег, это отдельная песня. Хорошо, что умренок оказался раза в полтора меньше обычного человеческого младенца и с успехом мог твердо стоять как на четырех конечностях, так и на двух ногах. Он устроился у Всеволода на плече и крепко вцепился в волосы. Правда, лишний раз не дергал. За что Всеволод, поддавшись порыву, не преминул его похвалить. Ребенок растерянно захлопал рыжими ресничками, а потом неожиданно расплылся в такой искренней и счастливой улыбке, что Всеволод невольно улыбнулся в ответ. Поднял его обеими руками, как обычного младенца и чмокнул в лобик. И был награжден заливистым смехом, похожим на звон колокольчиков. От него даже Руслан завозился на заднем сиденье, но не проснулся. Только улыбнулся во сне. Всеволод никогда не видел его улыбку. И вообще, до сих пор не умолкали жаркие споры о том, способны ли эти существа улыбаться и чему-либо искренне радоваться. Оказывается, очень даже способны. Только жизнь у них тяжелая, вот и угрюмничают. Ведь теперь Всеволод точно знал, почему умрюнцы превращаются в умряков, и почему для тех и других важно родить именно от человека, а не от сородича. Так что теперь, выруливая из парка на автостраду, он мысленно поблагодарил генерала Львова за то, что тот открыл ему глаза на Руслана и те мотивы, которые побуждали умрюнцев держаться за людей. Теперь все встало на свои места, осталось только придумать, как помягче рассказать правду ребятам. Но об этом можно подумать потом. Дня через два.
