— Мы лучше пойдем. Экскурсия была познавательной, — с минимальным акцентом протараторил Радуга, схватил в охапку Джека, растерявшегося от такой прыти индейца, и выпихнул напарника в прихожую.
— Но… — раздался уже оттуда слегка ошарашенный голос Джека. Продолжения не последовало. То ли индеец заткнул ему рот рукой и показал жестами, что не лучшее время задавать вопросы, то ли его мимика оказалась настолько выразительной, что американец и сам все понял. Никто из хозяев квартиры не пошел их провожать. И через пар минут за парнями захлопнулась дверь. А коварный угрюмец как ни в чем не бывало сбросил с плеч руку Всеволода, которую тот не успел убрать, и как ни в чем не бывало отправился в свою комнату больше не настаивая на том, чтобы Велесов следовал за ним.
Всеволод с трудом удержался от такого опрометчивого шага, как продолжение семейных — как он успел их про себя окрестить, — разборок. Досчитал до десяти и сел на диван, отстраненным взглядом наблюдая за мельтешением воздушных пузырьков и пестрых рыбок за стенками огромного аквариума. И просидел в неподвижности все то время, что потребовалось Руслану на переодевание, параллельно успокаивая нервы универсальным народным средством — кототерапия называется. Потому что чуткий до этого дела Тихон почти сразу запрыгнул к нему на колени, развалился как буржуй и благосклонно подставил брюхо и шейку, урча, как паровоз, пока в комнату не вернулся умрюнец.
— Чи… чи… чистить! — выдал Руслан почти не заикаясь, когда под его немигающим взглядом кот фыркнул и поспешил покинуть насиженное местечко.
— Угу, — вяло откликнулся его напарник, — специальная щетка для этого есть.
На темных брюках, действительно осталась шерсть, и Всеволод легко поднялся на ноги, собираясь отправиться в прихожую за названной щеткой. Но Руслан его опередил. В ограниченном пространстве квартиры стремительность, с которой умрюнец был способен перемещаться, вынуждала растерянно хлопать глазами. Ощущение было такое, словно вот он, стоит перед тобой, через секунду, уже исчез куда-то, а еще через пару вдохов снова вернулся только уже со щеткой в руке. Причем процесс движения от человеческого взгляда ускользал, в памяти отпечатывался лишь конечный результат перемещения. Всеволод давно привык к таким выкрутасам напарника, поэтому перенес происходящее стоически. Даже раздражение его куда-то пропало. Оставив после себя лишь тянущую за душу пустоту в сердце. Велесов молча шагнул к умрюнцу и попытался забрать щетку, чтобы почистить брюки, но тот неожиданно отвел руку в сторону и… мягко соскользнул на колени.
