Сто раз я пытался дозвониться ему домой, в Малибу.
В конце концов его секретарь, Уильям Хопкинс Блэр, проговорился, что Джеральд слег от какой-то неизвестной болезни.
Тогда я спросил, нельзя ли проведать моего доброго друга. Блэр бросил трубку.
Я набрал номер еще раз, и Блэр рявкнул, что Весалиус больше не желает меня знать.
Ошарашенный, я пытался сообразить, как просить прощения за свои грехи, о которых не ведал ни сном ни духом.
Как-то в полночь у меня дома зазвонил телефон. Чей-то голос выкрикнул одно-единственное слово:
– Помоги!
– Что-что? – не понял я.
В ответ повторился тот же крик:
– Помоги!
– Весалиус? – Я не верил своим ушам.
Последовала долгая пауза.
– Это ведь ты, Джеральд?
Молчание, потом приглушенные голоса – и короткие гудки.
Сжимая в руке телефонную трубку, я почувствовал, как на глаза навернулись слезы: это и впрямь был Весалиус. После многомесячного отсутствия он кричал откуда-то из небытия: видно, ему грозила неведомая мне опасность.
На другой день, вечером, я по наитию отправился в фешенебельный район Малибу, где улицы носят итальянские названия, и ноги сами привели меня к дому Весалиуса.
Я позвонил в дверь.
Ответа не было.
Позвонил снова.
В доме стояла тишина.
Не менее двадцати минут я звонил и стучал попеременно, и дверь наконец-то открыли. На пороге возник все тот же странноватый тип, опекун Весалиуса по фамилии Блэр, который сверлил меня взглядом.
– Да?
– Это все, что вы можете сказать, промурыжив меня полчаса за дверью?
– А вы никак тот самый щелкопер, приятель Джеральда? – спросил он.
– Вы же меня знаете, – сказал я. – Попрошу выбирать выражения. Я пришел навестить Джеральда.
Блэр поспешил ответить:
– Его нет, он в Рапалло.
– Мне доподлинно известно, что он здесь, – солгал я. – Не далее как вчера он мне звонил.
– Быть такого не может! Он в Италии!
– Ничего подобного. – Меня уже было не остановить. – Он просил найти ему другого врача.
Блэр побелел как полотно.
– Он здесь, – сказал я. – Мне ли не знать его голос.
Я двинулся по коридору вслед за Блэром.
Внезапно он пропустил меня вперед.
– Только не долго, – предупредил он.
Добежав до спальни, я переступил через порог.
Там, вытянувшись наподобие тонкой беломраморной крышки саркофага, лежал мой старинный друг Весалиус.
– Джеральд! – выкрикнул я.
Бледная фигура, на вид дряхлая и немощная, хранила молчание, но при этом неистово вращала глазами.
У меня за спиной раздался голос Блэра:
– Как видишь, он совсем плох. Выкладывай, что там у тебя, – и до свидания.
