По сообщению командира саперов, пожилого старшины из сверхсрочников с медалью «За отвагу» на груди, днем, в десятке километров от нас сбив оборонявшийся в деревне батальон, немцы разместились в ней на ночевку. Силы врага оценивались в пехотный батальон с ротой средних танков и артиллерией. Заняв деревню, враг выслал в эту сторону свою разведку – до взвода кавалеристов с пушечным броневиком. Пройдя по дороге несколько километров, немцы схлестнулись с каким-то нашим подразделением, отходившим на восток, и после короткого боя рассеяли его, часть бойцов они взяли в плен. Оставив пленных под надзором своих раненых солдат, немцы продолжили движение сюда.
Приказа на открытие огня и раскрытие места засады саперы не получали и поэтому пропустили немцев ко второй линии обороны. Те, напугав женщин, что работали на рытье окопов, и беженцев, осмотрев в бинокль оборудованные позиции, вернулись назад в деревню.
Меня старшина заинтересовал, откуда он так подробно все знал. Оказалось, что на одной из сосен ими оборудован НП, откуда открывался прекрасный вид на большую часть дороги от деревни до места засады. Кроме того, саперы ходили в разведку к месту боя и подобрали там для захоронения тела нескольких наших бойцов. Раскрыл нам старшина и еще один момент. Через болото в нескольких местах были проложены гати, и, похоже, немцы знали о них. Во всяком случае, парни, что заготавливали лес у гати на берегу болота, видели конские следы. А среди немецких разведчиков был гражданский, одетый как местный, но державший себя с ними как равный.
На совещании комсостава было принято решение, что два батальона будут задействованы для засады и охраны болот, третий батальон и штаб полка разместятся во второй линии обороны, используя для этого известные врагу ложные позиции. Начало движения колонны противника ожидалось не раньше 7 утра. У нас было не более 4 часов для того, чтобы дооборудовать свои позиции. Собрав в один кулак противотанковую и зенитную артиллерию, прикрывшись на флангах болотами, а вдоль шоссе, тракта и края болота минными полями, батальоны, стараясь максимально сохранить маскировку, закопались в землю.
Командование полка, выслушав мои замечания по организации обороны, согласилось с рядом моих предложений. Лично мне не нравилось стояние нерушимой стеной, и я предложил активную оборону, заключавшуюся в нанесении ударов по тылам врага. В качестве ударной силы должны были выступить мои бойцы. (
