Тысяча осеней Якоба де Зута | страница 14
«И во главе списка – предметы христианской веры», – думает Якоб.
Вернувшись к наброску, он углем заштриховывает морские волны.
Гребцы с любопытством вытягивают шеи; Якоб показывает им рисунок.
Старший из гребцов корчит рожу, как бы говоря: неплохо.
Оклик с дозорной лодки вспугнул гребцов; оба стремительно возвращаются на свои места.
Лодка качнулась под весом Ворстенбоса: хоть он и поджарый, сегодня у него под шелковой рубашкой выпирают куски рога «единорога», то есть нарвала – в Японии он ценится как лекарственное снадобье, исцеляющее все болезни.
– Я намерен искоренить этот балаган! – Управляющий постукивает костяшками пальцев по вшитым в одежду буграм. – Спрашиваю эту змею, Кобаяси: «Почему бы просто не уложить товар в ящик, открыто и законно, не отвезти его на корабль, открыто и законно, а потом продать с аукциона, открыто и законно?» И что он отвечает? «Никогда так не делалось». Я ему говорю: «Так будем первыми!» А он на меня смотрит такими глазами, как будто я себя объявил отцом его детей.
– Минеер! – кричит помощник капитана. – Ваши рабы с вами на берег поедут?
– Отправишь их вместе с коровой. А мне пока послужит черномазый Сниткера.
– Хорошо, минеер; тут еще переводчик Сэкита просится на берег съездить.
– Ну, спускайте сюда уродца, господин Вискерке.
Над фальшбортом показывается объемистый тыл Сэкиты. Ножны цепляются за веревочный трап; за эту незадачу служитель получает оплеуху. Когда переводчик и его слуга наконец усаживаются, Ворстенбос приподнимает щегольскую треуголку.
– Божественное утречко! Скажите, господин Сэкита?
– А-а… – Сэкита, ничего не поняв, кивает. – Мы, японцы, жители островов…
– Ваша правда, сударь. Море, куда ни глянь, голубой необозримый простор.
Сэкита изрекает очередную заученную фразу:
– У высокой сосны глубокие корни.
– И за что наши тощие денежки уходят на ваше перекормленное жалованье?
Сэкита поджимает губы, как бы в задумчивости.
– Доброго вам дня, господин.
«Если мои книги проверять будет он, – думает Якоб, – то я волновался попусту».
– Пошел! – командует Ворстенбос, указывая гребцам на Дэдзиму.
Сэкита без всякой нужды переводит приказ.
Гребцы под ритмичную песню-шенти двигают лодку вперед плавными, словно извивы водяной змеи, взмахами весел.
– Что они поют? – задумчиво рассуждает Ворстенбос. – «Вонючий голландец, отдай нам свое золото»?
– Вряд ли, минеер, при переводчике-то.
– Для него такое наименование слишком великодушно. Хотя лучше он, чем Кобаяси, – может, нам не скоро еще выпадет случай поговорить без посторонних ушей. Как окажемся на берегу, главной моей задачей будет – обеспечить фактории выгодный торговый сезон, насколько позволит дрянной наш груз. А у вас, де Зут, работа другая: разберитесь в счетах фактории, начиная с девяносто четвертого года, и в том числе по частным сделкам. Только когда мы будем точно знать, чтó покупали и продавали сотрудники, сможем в полной мере оценить размах злоупотреблений.
