- Так Лин, тебе нужно решить, с чего ты хочешь начать, а то до вечера так простоишь, - разговаривая сама с собой, я двинулась к первому стеллажу. В первой книжном шкафу, если его можно так назвать, стояли тяжелые и явно древние фолианты, их я решила оставить на потом, поэтому двинулась дальше. Второй шкаф был заполнен, судя по обложкам и картинкам на страницах - любовными романами. Их я тоже обошла стороной. У третьего стеллажа я решила задержаться. Книги, что стояли там не были сильно старыми, во всяком случае, мне так показалось, и обложки были лишены картинок. С удивлением я обнаружила, что понимаю язык, на котором они написаны, хотя он явно отличался от моего родного наречия.
- История человечества, история падения ангелов, Адам и Ева, - ходя между рядами и проводя по корешкам книг, я вслух читала названия. - История демонов с иллюстрациями и древом, - так, а вот это уже интересно. Я решительно потянула ее на себя и направилась в сторону кресла, в которое забралась с ногами, положив книгу себе на колени.
На первой странице был изображен Люцифер собственной персоной и его семейное демоническое древо, занявшее первые тридцать страниц книги. Дальше шли Высшие, живущие на втором и третьем кругах. Учет Низших почему-то не велся. Последняя страница была отведена Кельтайнену. Художник изобразил его в дорогих бархатных одеждах и, что странно, с мечтательным взглядом. Длинная коса была перекинута через плечо, а на ее конце висел уже знакомый мне янтарный полумесяц. Его древо было пустым. В месте, где должны быть изображения отца и матери Тая стояли прочерки. Ниже значилось, что он приходится дальним родственником Огиэлю Хабориму, но точных сведений об этом нет.
Почему-то стало грустно и обидно за Тая. Перелистнув последнюю страницу я уже почти захлопнула книгу, как вдруг заметила, что обложка немного выдается вперед. Взяв со столика нож для резки бумаги, я подковырнула обложку и вытащила пожелтевший от времени запечатанный конверт. Ни адреса, ни имени отправителя или получателя на нем не было. Немного подумав, я решила его вскрыть, рассудив, что хуже не будет.
Внутри, сложенный вчетверо лежал лист бумаги, который слабо светился, будто намазанный фосфором. Безбоязненно развернув, его я обнаружила, что лист испещрен убористым подчерком. Самое странное было то, что это мой родной язык! В демонической среде он как минимум был неуместен.
Письмо гласило:
«Мой дорогой сыночек, если ты это читаешь, значит, мне не удалось оградить тебя от этого мира. Прошу, прости меня, если сможешь. Видит Всевышний, я старалась. Моя милая, добрая подруга Мэри согласилась помочь и спрятать тебя у людей, чтобы ты прожил долгую и счастливую жизнь. Не знаю, что пошло не так, но мне грустно думать, что ты теперь демон. Хотя может все не так плохо, и ты рад такому повороту событий?
