Грегори часто думал об этом. Если верить в то, что у тебя тоже есть предназначение, то как-то проще смотреть на то, во что постепенно превращается мир вокруг.
- Ступай, сынок. Спасибо, что не забываешь старика.
Жизнь в капитанском доме идет по часам. Сейчас судовой хронометр покажет семь, отзвенят склянки, с камбуза отзовется будильник Аграны. Через минуту внизу хлопнет дверь и по стальному трапу застучат каблуки Даниэля. Даниэль приходится капитану внучатым племянником. А сам Грегори видит в нем друга и наставника. Так же как многие другие его сверстники. Немного ученый, немного поэт, главный смотритель морского музея, любимец мальчишек - он единственный человек, который постоянно обитает в капитанском доме помимо самого капитана.
Как только Даниэль войдет в дом, вахта закончится, и Грегори сможет уйти.
Первым поднялся и затрусил к выходу Гасс. Он лучше людей умеет считывать знаки событий.
Грегори попрощался со стариком как раз, когда Даниэль сошел с трапа. Они встретились в дверях. От хранителя музея пахло вечерним морозцем и углем.
- Ну как тут? - без приветствия спросил Даниэль, протирая запотевшие круглые очки.
- Пожар на «Райле», - отчитался Грегори. Гасс пробрался мимо них к трапу и зацокал когтями по ступеням.
- Просветлений не было?
- Нет.
- Ничего. К весне ему и в прошлом году было худо. Устал, моряк?
- Нет. У него интересная библиотека.
Даниэль понимающе кивнул.
- Завтра приходи в музей, провертим твои наброски. А потом сходим на Корабельную. Инструмент прихвати.
- Приду.
В музее уютно и светло. Там есть большой стол, книги и таблицы. Когда у Грегори выпадает свободный вечер, он идет именно туда, чтобы потихоньку превращать мечту в цель.
Раскланявшись с Даниэлем, Грегори поспешил вниз, на ходу поднимая ворот шинели - на улице холодно, а скоро будет еще и темно.
Город постепенно заливали розовые тени заката. Ветер дергал Грега за полы, совал ледяные пальцы за воротник. Ветер сдувал с сугробов тонкие снежные кисеи.
Над буксиром «Родерик» поднимался дым. Дым пах углем, его прижимало к земле и гнало через улицу. Тепло светились окна и на тягачах Нижней Штормовой улицы, за которыми вставал темный и печальный линкор «Его Императорское Величество Чезар Воитель».
Линкор намертво притерт к скале. Отсюда кажется, что он цел, но на самом деле это не так. Раньше он был пришвартован выше к Корабельной, и его турбины обеспечивали энергией сразу несколько кварталов. Но лет двадцать тому назад случился большой обвал, огромное судно потеряло опору и, накренившись, сползло вниз, подмяло под себя несколько малых судов и всю Рыбачью улицу.
