– Значит, пока что делаем так, – подвёл итог Спасский, который всё это время молчал. Похоже, его мало интересовало, о чём говорят остальные. Бур заметил, что в последнее время его вообще мало что интересовало, кроме дочери, и чем ближе к ней, тем больше она занимала его мысли. – Но сначала Катя.
– Конечно, профессор, – заверил его Всеволод, а сам подумал, что за последнее время старик стал сдавать.
При этом на протяжении всей беседы Бур краем глаза следил за Ингой, которая вяло ковырялась ложкой на дне банки. Похоже, её, как и профессора, не слишком интересовало, что будет дальше, и Всеволоду казалось, что у девушки уже есть свой план, в котором учитывается его участие и остальных, но Инга молчала, заставляя его гадать.
Через час маленький караван тронулся к Старой Москве. Дорога здесь была уже гораздо хуже: разбитая грузовиками и дождями. Несколько раз приходилось растаскивать упавшие на проезжую часть деревья. Скорость пришлось снизить до двадцатника, и ночь застала их в сорока километрах от руин. Спать пришлось в машинах. Бедный Серго, сидевший перед монитором слежения, извёлся, вокруг поляны постоянно кто-то шастал, тревожа охранную систему, а чуткий микрофон уловил далекие выстрелы в направлении Москвы.
– Командор, там не шуточный бой, – вышел на связь Серго, – несколько автоматов, гранаты рвутся.
– Ну воюет там кто-то, – сонно отозвался Бур, которого разбудил вызов, – нам от этого ни горячо, ни холодно, сюда они точно не дойдут. Может, потом узнаем, что, да как, а может, и нет. Хотя, очень интересно, кто и ради чего сунулся в мёртвый город. Ладно, я дальше спать, – он глянул на часы, – а то мне через два часа менять профессора.
Как ни странно, ночь прошла спокойно. Завтракали быстро. Больше всех суетился Спасский, ему не терпелось попасть в город, чтобы выяснить, была ли там его дочь, или надеяться уже не на что.
Руины Старой Москвы встретили их мёртвой тишиной. Джип и БТР остановились метрах в двадцати от завала, бывшего когда-то панельным домом этажей в двадцать, теперь он выглядел грудой искорёженного бетона, вздымаясь метров на десять-пятнадцать. Всеволод выбрался наружу и внимательно прислушался, не выпуская из рук автомата.
– Тихо тут, – произнёс он.
– Слишком тихо, – отозвался сверху Балаган, он медленно ворочал стволом пулемёта в «собачьей будке».
– Инга? – позвал Всеволод.
Девушка спрыгнула на землю и, внимательно осмотревшись, ушла в себя, сканируя пространство.
