— Как вон тот? — и указала пальцем на экран.
— Лучше. Ты вот, продаешь свое тело. А я никогда ничего не продаю. Ты продаешь свою честь, и за это надо отвечать. Никаких не может быть отговорок. Никаких. Но я помогу тебе.
При этих словах она выпрямилась.
— Правда?
— Да. Тебе больше не нужно будет выходить туда. Как тебя зовут?
— Маша.
— А фамилия?
— Земская.
— Отлично. Считай, что тебе очень-очень повезло. Ты мне понравилась. Будешь жить у меня? У меня много свободного места…
Она не верила в свою удачу.
— А сестренка?
— Она тоже.
— Я даже не знаю…
«Господи! — думала она, — ванная, чистая постель…»
— Я… я не знаю, как отблагодарить тебя…
— Потом, — ответил Макс. — Еще успеешь.
— Конечно, — ее рука потянулась к его ширинке, но он грубо сбросил ее.
— Потом я сказал!
— Да. — Она налила еще шампанского и откусила шоколад. Голова немного кружилась, но этот вечер казался ей самым лучшим, самым восхитительным в жизни.
«Немножко грубый и неприветливый, но такой и должен быть мужчина», — подумала Маша.
Когда дверь подвала немецкого дома за ними закрылась, Макс достал тряпку, обмотал ею руку, развернулся и ударял ее в подбородок. От неожиданности и силы удара она повалилась.
Макс накинулся на нее и принялся избивать, ногами в живот, сильнее, сильнее…
Он чувствовал, что плачет, как будто бил кого-то близкого. Сквозь слезы ой взял ее за волосы я принялся наносить удары по груди и лицу. Она еще пыталась как-то защититься руками, но это мало помогало.
Потом, когда она уже почти потеряла сознание, он достал скальпель и полоснул ей по щекам. Плача и всхлипывая, он приблизился к ее лицу и поцеловал ее в губы. Кровь начала обильно струиться, и, он, смешивая ее со слезами принялся подхватывать ее языком. Она была теплая и очень-очень соленая.
— Теперь тебе не надо будет там стоять, — прошептал он. — Ты будешь жить у меня.
Маша уже ничего не чувствовала, она была без сознания.
Макс долго петлял извилистыми коридорами, пока не притащил ее тело в нужную нишу. Потом он некоторое время возился с перегоревшими лампочками, чувствуя на себе испуганные взгляды своих жертв.
Когда, наконец, свет загорелся, он увидел трех, сбившихся в кучу женщин, пожиравших его глазами.
Вероятно, он был весь в крови. Макс провел рукою по лицу. Так и есть. Он посмотрел на руку. Кровь.
Его пленницы с ужасом переводили взгляд с него на новенькую. Они даже забыли друг про друга.
«Какие они грязные!» — подумал Макс, и закрепив цепями Машу, ни слова не говоря, ушел.
