Убийства в замке Видер | страница 7
— Осень в Париже, — ответила помощница.
— О! Да, осень в Париже! — Руппрехт щёлкнул пальцами. — Итак, милая, как вам «Осень в Париже»? Правда, очень элегантно?
— Очень, — согласилась Берта, еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться.
— Нигде не жмёт? — продолжал тем временем расспрашивать Руппрехт.
— Нигде.
— Материя приятная?
— Весьма.
— Ну вот, я же говорил! — с торжеством воскликнул король моды. — Я же говорил! «Осень в Париже» просто настоящая находка для женщин! Я просто гений, настоящий гений!. А у вас, повторю, очень хороший вкус, — добавил он, повернувшись к Берте. — Очень и очень. Ди — Ди, Габи, за мной!.. Да, кстати, а где хозяйка этого мистического замка? Баронесса…
— … Вилма фон Видер, — закончила за него баронесса. — Очень рада с вами познакомиться.
— А вы знаете, как переводятся мои имена и фамилия? — Руппрехт вперил ожидающий взгляд в баронессу. — Знаете? Нет? Эрих — правитель, Руппрехт — известный, вот так!
— Я всегда думала, что Руппрехт — это имя, — заметила Берта.
— И вы совершенно правы. Эрих Руппрехт — моё творческое имя. Только так. Ди — Ди, дорогая моя, ты что, хочешь кушать? Да? — засюсюкал он с собачкой, которая вдруг решила обратить на себя внимание и отчаянно зазевала. — Ты хочешь есть, моя радость?
— Скорее она хочет спать, — заметил Райне.
— Моя радость, скоро ты будешь спать на своей любимой подушечке… Габи, где подушечка Ди — Ди?
— В чемодане, господин Руппрехт.
— А где чемодан?.. О, вот и он! — воскликнул радостно Руппрехт, когда слуга пронёс мимо него чемодан. — Куда вы его несёте, милейший?
— Он несёт его в вашу комнату, — поспешила с ответом баронесса. — Пойдёмте со мной, я покажу вам ваши комнаты.
Модельер и его помощница последовали за хозяйкой замка, причём Руппрехт не переставал сюсюкать с собачонкой.
Райне и Берта остались одни.
— Может, пока похозяйничаем, в то время как Вилма знакомит их с комнатами? — Райне весело взглянул на девушку.
— Вы тут часто бываете? — улыбнулась Берта.
— Более чем. Мы с Вилмой старинные друзья.
— Вы давно знакомы?
— С двадцать третьего года.
— Тогда вы действительно старинные друзья.
— На улице довольно холодно, так что, думаю, нам не помешает глоток горячего глинтвейна… — начал было Райне, но за дверьми послышались высокие раздражённые голоса.
Ругались мужчина и женщина. Женщина упрекала мужчину в том, что он постоянно тянет на себя одеяло и совсем не думает о ней.
Мужчина вяло огрызался.
— Ты думаешь только о себе! — кричал женский голос.