Ангелику Райне заметил сразу. В своём легком белом платье она казалось ангелом, но этот ангел зажался в самый уголок дивана и смотрел испуганными глазами.
— Что с вами? — спросил Райне, подойдя. Он протянул стакан с соком, и Ангелика, еле слышно поблагодарив, взяла стакан. — Вы так бледны и испуганны. Что случилось?
Ангелика не ответила.
Райне проследил за её взглядом и увидел Шондера. Спортсмен стоял в стороне, и держа стакан с глинтвейном, презрительно смотрел на собравшихся.
«Проклятый сноб.» — подумал Райне.
— Вы что, его боитесь? — спросил он мягко.
Ангелика помотала головой:
— Нет, что вы!.. Просто я… я всегда… да, вы правы, я боюсь его, — вдруг призналась она. — Я не сделала ему ничего плохого, а он смотрит на меня так, словно я… в грязи вымазана!..
— Не обращайте внимания, — послышался голос Берты Мур, и писательница подошла к дивану. — Стоит ли тратить нервы на того, кто этого не заслуживает?
Райне полностью поддержал знаменитую писательницу, сказав, что не стоит обращать внимания, и добавил, что самой красивой девушке вечера не стоит грустить.
Ангелика испуганно запротестовала:
— О нет, не самой красивой, что вы!.. Бинди Би — вот кто признанная красавица. Платье на ней стоит целое состояние.
На Бинди Би было шикарное вечернее платье цвета бежевой кости, расшитое маленькими бриллиантами, и чудесная меховая накидка. В этом наряде Бинди Би выглядела королевой и так же себя чувствовала, судя по тем взглядам, что она кидала по сторонам, старательно, однако, не замечая Потсдорфа.
— Да и помощница модельера очень хорошенькая, — продолжала Ангелика. — Вы видели, какое у неё аристократическое лицо?
— Зато она постоянно молчит, а я сразу начинаю подозревать молчунов в самых страшных преступлениях, — весело ответила Берта. — Разрешите?
— Что? — растерянно спросила Ангелика, не сразу поняв, что её спрашивают, можно ли сесть. — Ах да, да, пожалуйста, пожалуйста…
Она потеснилась, давая место, и Берта села.
— Так что вот вам мой совет: не обращайте внимания на этого сноба, — повторила Мур. — Я как — то сталкивалась с ним на одном из приёмов. Тяжёлый он человек.
— Правда?
— Истинная правда. Все, кто с ним знакомы, отмечают это. Я сама тоже была облита презрением. Видно, он решил, что я лезу не в своё дело.
— То есть? — не поняла Ангелика.
— Он считает, что писать — не женское дело. Хотя ещё в девятнадцатом веке были женщины — писательницы. А сейчас очень много женщин пишет. Агата Кристи, Джорджет Хейер, Жаклин Уинспир, Глэдис Митчелл, Патриция Вентворт…
