Промежутки между столетними деревьями, мелькавшими вдоль дороги в узких клиньях света, стали уменьшаться. Серыми хлопьями заклубился по обочинам туман. Пока они добрались до места, почти совсем стемнело, и от вида сплошной черной стены, нависающей над кустовой, Олег непроизвольно поежился. Смутное беспокойство засело в голове, как заноза. Чтобы хоть как-то развеяться, он затеял спор с командиром пожарного расчета. Тот настаивал на ста метрах от забора кустовой, Олег – на двадцати. Пока Кулек собирал хворост, сошлись на отметке в пятьдесят метров. Пожарный покосился на невозмутимого Семенова и, не получив у него поддержки, огорченно махнул рукой: «а-а, да делайте вы, что хотите», после чего сорвал злость на подчиненных:
– Вам тут чё – цирк? Подгоняйте, елки зеленые, аппарат. Или оглохли!
Кулек тем временем аккуратно сложил костровище, сунул в середину хворост и хвою, плеснул сверху бензином и щелкнул зажигалкой. Огненный вихрь разобрался с сучьями и очень быстро взялся за поленья, постреливая в ночной воздух длинными искрами. Темнота постепенно отступила на дальние позиции – к лесу. Кулек, не зная чем бы себя занять, попытался еще подбросить веток в огонь, но эту попытку жестко пресек Семенов. Хватит, мол, и так уже огня достаточно. И словно в подтверждение его слов, Кайрат вскочил на ноги, поднял лицо к небу и затянул неожиданно низко:
– Хэ-э-эй-я-аа хэ-э-эй-аас ой-йа ой-йха!
Потом он несколько раз с силой ударил колотушкой в бубен и замер, словно дожидаясь, пока его песня долетит до неба. Олег непроизвольно поднял глаза вверх и отступил на несколько шагов. Именно в эту минуту где-то на далекой орбите разворачивала свои излучатели боевая спутниковая система «Тарантул», нацеливая их на маленький пятачок сибирской тайги. Паша, конечно, обещал сфокусировать луч, чтобы электромагнитное поле никого из присутствующих не зацепило, но все же Олегу не хотелось проверять воздействие излучателей новейшего спутника на себе…
* * *
Когда Кайрат несчетное количество раз обошел вокруг костра, звеня колокольчиками и напевая что-то неразборчивое, Олег почувствовал, как в животе стала разрастаться холодящая пустота. На какой-то миг ему даже страшновато стало. Властным выражением состарившегося лица, скупой пластикой движений, неожиданно тяжелой походкой шаман совсем не походил на молодого оренбургского актера Кайрата Абилева. Олег не сразу и сообразил, что произошло, когда шаман вдруг захрипел, крепко прижал к груди бубен и рухнул лицом в песок как подрубленное дерево. Да и никто, собственно, не успел сообразить. Почти целую минуту над кустовой провисела ватная тишина. И только всполошившаяся ночная птица вывела Олега из странного оцепенения.
