Линда ухватила юношу за локоть и тихонько вывела из кабинета. Рик увидел в закрывающуюся дверь отрешенное, сосредоточенное на летящих в дымчатом тумане значках прекрасное лицо Ее превосходительства Железной леди Нью-Китеж.
Приемная оглушила Рика, так что он сначала схватился за ножи, но, к счастью, обнаружил, что Линду не собираются немедленно разорвать на клочки летящие к ней одновременно человек десять. Он расслабился, приваливаясь спиной к дверям в кабинет, и смотрел, как "ходоки" одновременно хором говорят каждый про свое, одновременно протягивая Линде какие-то бумаги. Линда устроилась за столом, вызвала над его половиной уже знакомую дымку. Затем мило улыбнулась и заткнула уши. Люди стихли. Тогда Линда, продолжая улыбаться, ласково сказала:
— Знаю — знаю — знаю, что у каждого из вас Самое Срочное Дело. Поэтому очередность буду решать я.
Она глянула на стоящего перед ней рослого пожилого мужчину с разъяренно распушенными усами:
— Василь Ваныч.
— Гхррм! Лидушка, солнышко, срочно нужна виза на...
— Вижу. Перебазируйтесь. Пока — так... — Она что-то сделала, и на бумаге проступила витиеватая косая резолюция. Лиза вытащила из стола что-то плоское и припечатала поверх.
— Спасибо, Лидушка, — сказал Ваниль Ваныч, забирая бумаги. Рик узнал его — в синей форме с золотыми погонами, с какими-то наградами на груди это был все же тот самый Василь Ваныч, что гнал техников вовнутрь его "Молнии". Рик слегка поклонился ему. Тот неожиданно подал руку, крепко пожал, подмигнул и пробормотал в нос: "Все уже знают." Еще раз подмигнул, шевеля усами — и вышел.
Линда со скоростью хорошо отрегулированного механизма утрясала, визировала, отказывала и спроваживала. Неожиданно она спросила официальным тоном:
— Хаш, а когда это вы успели познакомиться с командующим Третьим Ударным Флотом генералом Чапаевым?
— Недавно, на летном поле, — отозвался Рик, — Правда, он был одет иначе. И здорово ругался.
В приемной засмеялись. Линда безмятежно улыбнулась, продолжая работать:
— Вы не могли бы по памяти записать какие-то его выражения? Иногда так хочется кое-кого одернуть.
— Ну, вам это не подойдет, — заметил забирающий бумаги низенький лысенький толстяк в черном, — Это у него как песня. Она или поется, или нет. Как разойдется — заслушаешься! Соловей — разбойник.
— Хаш, сейчас зайдет человек и отведет в бункер на обучение, — сказала Линда, не отрываясь от работы. В двери приемной заходили все новые люди, так что там постоянно толклось около десяти посетителей. Один из вошедших позвал его. Рик встрепенулся. Мужчина средних лет в свободной цивильной одежде повторил:
