Утром он вручил ей мужскую одежду — рубашку и брюки.
— Нам предстоит ехать через горы, мисс Рэндалл, Если вы до сих пор не ездили в женском седле, то я не советую начинать сейчас, — добавил он, глядя на ее юбку.
Она сразу мило раскраснелась, видимо поставив под сомнение пристойность такого шага.
— Я не возьму вас, если вы не будете благоразумной, — пригрозил он, и она заторопилась обратно в номер, крепко прижав к себе одежду.
Ни жалобы, ни возмущенного возгласа. Это ему понравилось. Даже против его воли.
Во время последнего привала он с вниманием наблюдал, как она отвязала от седла этюдник, открыла его и вынула альбом. Затем она прислонилась к дереву и начала рисовать. Ему было очень интересно, что она там рисует, но он не спросил. Хотел свести все разговоры до минимума. Улучив момент, он засунул под подкову кобылы камешек. С тех пор прошел час. Теперь уже в любую минуту лошадь захромает, и тогда он пересадит мисс Рэндалл на своего коня. Вскоре она поймет, что они направляются совсем не туда, куда она думает.
Они почти доехали до поворота к хижине, когда кобыла начала прихрамывать.
— Мистер Смит.
Он обернулся, заранее зная, что увидит. Спешился, затем подошел к кобыле. Поднял копыто и едва взглянул.
— Вам придется пересесть ко мне, мисс Рэндалл.
Ее глаза удивленно расширились, и он заметил, как в них промелькнуло сомнение. Бен протянул ей руку, но девушка медлила. Он даже подумал, а вдруг она что-то заподозрила? Хотя вряд ли. Наконец она оперлась на руку и соскользнула вниз. Он сел в седло и помог Шей устроиться сзади. Проехав с милю, он свернул в лес, пояснив:
— Так короче.
Горный склон становился круче с каждым шагом, и Шей все крепче цеплялась за своего спутника. Для новичка она держалась совсем неплохо. А потом они остановились. Бен снял свой шейный платок и повернулся в седле.
— Простите, мисс, но мне придется завязать вам глаза.
Она мгновенно оцепенела, с трудом сглотнув.
— Это необходимо. Я не причиню вам никакого вреда, — сказал он.
— Не понимаю.
— А вам и не нужно понимать. Мы просто сделаем небольшой крюк.
— Вы не работаете у моего отца. — Это прозвучало как обвинение, а не как вопрос.
Он ничего не сказал. Просто завязал ей глаза платком.
— Цепляйтесь сильнее, — предупредил он. — Подъем предстоит крутой.
— А если не буду? — Ее голос чуть дрогнул.
— Тогда я привяжу ваши руки к себе. Он принял ее молчание за знак согласия.
— С вами ничего не случится, — вновь заверил он.
— Тогда почему?..
