Мы с Эрлом промолчали. Я опять посмотрела на кольцо и уже мысленно позвала Амбруаза. Язык не повиновался, и от мысли, что мы навсегда потеряли Эврара, перед глазами начинали двигаться предметы.
Воздух колыхнулся. Звуки вдруг стихли, и только мы, тяжело дыша и сгибаясь под тяжестью пережитого, стояли наготове.
- И это - нормально?! - раздался злой голос правителя, и нашим глазам предстала процессия.
Их было четверо: правитель, теперь уже в черной одежде, Амбруаз, тоже переодевшийся, и две женщины в темных хламидах.
- Ах, вот почему ты так долго шел, - с неудовольствием подумала я, признавая в одной из женщин Селесту.
Неприятное ощущение, когда твой зов о помощи променивают на прекрасных красоток.
Но тут раздался отчаянный вопль Жака, и я устыдилась малодушных мыслей:
- Эврар! Не может...Эвр...Нет...
Он рухнул на колени, а я медленно повернула голову. То, что осталось от рыцаря, уже мало напоминало человека.
Пошатнулась. Прозрачное зеркало приобрело черты Эврара и протянуло мне руку: оно дружески хотело приободрить. В голове гулким эхом ворвалась тишина, и черные фигуры, молчаливыми судьями смотревшие на это безобразие, превратились в великанов.
Кажется, удара об пол я не почувствовала.
***
- Она дышит, - раздался мелодичный голос, и я резко распахнула глаза.
Серый потолок и причудливый карниз. Неужели меня все-таки оттащили в тюрьму?
Тело ломило от слабости, и, охая, я приподнялась на локте.
Рядом со мной сидела женщина в черной одежде. Она выделывала странные пассы пальцами, как будто тренировалась в мудрах, и с кончиков периодически срывались искры.
- Рада приветствовать тебя, Лада, - дружелюбно сказала она, и направила слетевшие искры мне в голову.
Я не успела испугаться, как почувствовала жжение во всем теле. С мозга шли согревающие импульсы, и теперь я не чувствовала усталости или беспокойства. Мне стало так хорошо, что скептическая часть меня, неизвестно когда взращенная Эрлом, поинтересовалась:
- Это - гипноз? Но ведь я ваша гостья!
- Ты и это знаешь? - женщина молниеносно свернула попытки успокоить меня, и я обессилено рухнула на кровать.
- В некоторых случаях и гипноз - благо, - сказала она.
У меня не было настроя рассуждать на философские темы, поэтому я как можно равнодушнее спросила:
- Где я?
- В своей комнате.
Недоверчиво огляделась. Даже если допустить, что моя бежево-розовая комната вдруг поменяла цвет, выкинула мебель и поставила невиданные доселе механизмы, все равно обстановка смотрелась не нашей. Не родной. А где монитор для компа? А где мои разноцветные коробочки для мелочей? А куда вынесли книжные полки?
