? Какой большей свободы могли бы мы пожелать? Если
выбор не зиждется лишь на связи причины и следствия, как бы мы могли его достигнуть? Что бы его определяло? Квантовые флуктуации нейронов? (Прежде чем квантовый индетерминизм признали артефактом старого асимметричного восприятия времени, бытовала и такая теория
[8]). Или некая мистическая субстанция, именуемая
душой? А что тогда определяет ее поведение? Законы метафизики ничуть не уступали сложностью законам нейрофизиологии.
Я полагал, что мы ничего не утратили. Напротив, обрели единственную прежде недоступную форму свободы: свободу знать, кто мы такие. Это знание ныне гравировалось в будущем наравне с прошлым. Жизни наши уподобились натянутым меж двух стен резонирующим струнам. Стоячие волны. Информация из прошлого и будущего сталкивается и интерферирует.[9]
Информация.
И дезинформация?
Элисон оперлась мне на плечо и заглянула в экран.
— Да ты шутишь!
Я нажал кнопку проверки. Абсолютно ненужная процедура, но все ею пользовались.
Текст, напечатанный мною, полностью совпадал с пришедшей некогда из будущего версией. (Строились мысленные эксперименты насчет того, чтобы полностью устранить человека из этого процесса и автоматически переслать в прошлое то, что должно было быть туда передано. Никто не осуществил этого эксперимента на практике, так что, по всей видимости, подобное невозможно.)
Я нажал «Сохранить». Лазер прожег на чипе сегодняшнюю запись. После моей смерти дневник считают с него.
— А если бы я его предупредил? — сказал я в пространство, чувствуя себя полным идиотом. Но я знал, что мне предстоит это сказать.
Элисон покачала головой.
— Тогда бы ты его предупредил. И все равно бы случилось то, что случилось.
— А если нет? Разве не может жизнь обернуться к нам лучшей стороной, чем та, что описана в дневнике? Разве не могло так получиться, что драки вообще не случилось бы?
— Нет. Не могло.
Я некоторое время еще посидел за компьютером, уставившись на слова, которые уже не мог стереть.
Слова, которые я никогда не мог стереть.
Но я ведь пообещал Приа солгать самому себе. И ему тоже. Я поступил правильно. Разве не так?
Я уже много лет знал, как поступлю, но отсюда не следовало, что слова эти предопределены.
Не судьба и не рок написали их. Это сделал я.
Я выключил компьютер, встал и начал переодеваться. Элисон пошла в ванную.
— Мы займемся сегодня любовью? — окликнул я ее. — Я не помню.
— Ты меня спрашиваешь, Джеймс? — рассмеялась она. — Это же ты у нас всегда все такое записывал.
