Он поделился своими опасениями с Лео.
— Вздор! — постановил тот. — Колдуны могут использовать чужие палочки. Раз ты — колдун, то бери любую, и у тебя все получится.
Преподавателем по заклинаниям оказался крошечный волшебник, которого Рики запомнил со вчерашнего вечера. Звали его профессор Флитвик. Рики пришло на ум, не будет ли большим хамством, если он однажды попросит профессора с ним сфотографироваться; родителям стоит посмотреть, какие странные типы здесь преподают.
Волшебным образом вознеся себя на огромную стопку книг, профессор тоненьким голоском рассказал про заклинание левитации, после чего продемонстрировал ученикам полет чернильницы из одного угла потолка в другой по диагонали.
— Но вы пока не будете поднимать в воздух такие тяжелые вещи. У всех есть перья?
По классу прошелестел невнятный гул подтверждения.
— Прекрасно. Начинайте! — скомандовал профессор.
Рики сжал палочку в полном убеждении, что затея эта безнадежна, и ему придется ехать домой — но отнюдь не по собственному желанию. Он испытал ностальгический приступ любви к миру — все вокруг, включая Френка Эйвери, показались ему такими милыми и замечательными. Сердце наполнилось нежностью.
Перышко перед ним подпрыгнуло, ненадолго зависло и медленно опустилось. Преисполненный чистой детской радости, Рики повторил заклинание, и в этот раз результат превзошел все его ожидания: перо зависло на уровне глаз, проследовав туда за движениями его палочки. Крепко схватив ее и таким образом зафиксировав, Рики обернулся по сторонам. У половины класса тоже что-то получалось, и от радости Рики заулыбался во весь рот.
К концу урока он оказался единственным, кому удалось полностью постичь сущность заклинания левитации. Профессор не задал ему никакого домашнего задания и дал десять очков. Последнее обстоятельство вызвало явное одобрение одноклассников. Рики тут же пообещал себе помочь всем товарищам.
Положив палочку в сумку, он недоуменно пожал плечами — а зачем ему это нужно? Рики порадовался, что не пообещал ничего подобного вслух.
— Вот видишь, — слегка обиженно произнес Лео, которому при всех удачных попытках предстояло еще тренироваться, — а ты боялся, что у тебя не получится.
— Да, — сказал Рики. Теперь он явственно ощущал странную, гнетущую и обескураживающую неудовлетворенность. Все прошло хорошо — именно поэтому Рики точно знал, что даже не приблизился к тому, как это должно было быть.
Вернувшись в гостиную, он поскорее взял карандаш и несколькими штрихами закончил портрет Лео. Рисование также вызывало в нем приятные, но не надуманные, чувства, и он знал, чему отдать предпочтение между карандашом и палочкой.
