С каждым днем мне становилось все лучше. Я чувствовала прилив сил ежедневно, ежечасно, ежесекундно. Я знала, что самое страшное уже позади, хотя боль по-прежнему не желала меня отпустить окончательно.
Меня все еще мучили мигрени, но они не были бесконечными. Время от времени мне все так же напоминали о своем существовании внутренние органы в виде бешеного сердцебиения, тошноты, головокружения, коликов или еще чего. Но они не были на столько нестерпимы, как раньше. Иногда от боли во всем теле я просыпалась в холодном поту с мокрыми простынями, но я знала, что это скоро пройдет и боль отпустит, а не молила Бога, чтобы забрал меня к себе, тем самым прекратив мои мучения.
Я все еще оставалась пациентом с непонятной болезнью, но я была уверена, что она излечима.
* * * * *
Вот он – час «Х». У меня наконец-то хватило сил, чтобы добраться до нужного этажа и нужного кабинета, перед которым стояло два человека, ожидая своей очереди.
- О-о-о, Валентина Семеновна, вы все же решили лично порадовать меня своим присутствием? Проходите, – раздался мужской голос и появился знакомый силуэт.
Павел Олегович заботливо приглашал к себе на прием не слишком молодую, но ухоженную шатенку.
Я сидела в дальнем углу холла: достаточно далеко – чтобы остаться незамеченной, но в то же время достаточно близко, чтобы понять – Павел Олегович не галлюцинация.
Он все так же красив. Все так же мил. Все так же весел и очарователен. Он не был похож на человека, который чуть больше месяца назад лежал в реанимации. Даже если случилось чудо, он очнулся и очень быстро поправился, все равно по всем правилам Павел еще должен быть на больничном.
Меня одновременно посетили два противоположных друг другу чувства – с одной стороны я была чрезвычайно рада, что он жив и здоров, с другой – какая-же он сволочь, за что он так со мной?
Я еще немного понаблюдала за его рабочим процессом и, проведя исчезнувшую за его дверью очередную пациентку взглядом, решила оставить свой пункт наблюдений.
Он красив, здоров и весел – все, что меня интересовало, в полном порядке, а остальное – неважно.
Покидая этаж Павла Олеговича, я должна была радоваться, ведь пребывание именно этого человека в реанимации побудило меня встать на ноги и отказаться от жалости к самой себе. Итог, два положительных результата – Павел здоров, а я на верном пути к личному выздоровлению. От чего-же мне не весело?
Первый раз за несколько последних недель моя вера в свою собственную мощь и силу дала сбой. Первый раз за все время, которое я старательно занималась собственным лечением с особым вдохновением, мне стало грустно. Меня вновь посетила мысль – к чему все это? Мне ведь даже не с кем разделить радость от своего успеха…
