Зато мне всегда нравилось, когда папа, с умным лицом, садясь за кухонный стол, начинал не простой подсчет, пока на сковородке шкварчала яичница с «беконом» (в простонародии – салом).
- Оль, вот я пытаюсь вспомнить, а не был ли я в командировке на Донбассе, когда ты сообщила мне что ждешь нашу Надьку? По-моему ммм, как раз в июне восемьдесят восьмого, я ездил туда на конференцию.
Да, вот так легко и просто, совершенно не стесняясь высказывать собственные опасения при своем ребенке, отец частенько дразнил маму. Хотя я, тоже не пасла задних:
- Да, мам, скажи, может мой отец Хуан Карлос или Луис Альберто? – я как могла подкалывала отца, и не более того, ведь я его просто обожала и о другом, в жизни не мечтала. - Я очень даже не против. А что, мне бы усы на лицо наклеить и один в один. Хотя, может я что-то путаю и у них не было усов? А, мам? По-моему именно в то время, когда я появилась на свет, плюс минус пару тройку лет, все будущие мамочки только и мечтали об участи «просто Марии» или «Марианны». Так может именно тебе удалось заполучить расположении какого-нибудь местного богатика, а? Я не возражаю быть пусть и глупой, но богатой наследницей огромного состояния.
На что самая серьезная в мире женщина отвечала глядя прямо в глаза своему любимейшему супругу (родители любят друг друга безумно, но никогда не отказывали себе в удовольствии пошутить, поерничать, уколоть свою половинку):
- Да. Ты был на Донбассе, а я с Костей со второго этажа, чем не Луис Альберто?
Что б вы понимали Костя со второго, это наш местный «муж по вызову», который за чисто символическую плату всегда готов помочь одиноким женщинам. Всего 0,5 чего-нибудь, не менее сорока градусов, и в вашем доме полный порядок – все розетки работают, краны не текут, и даже все лампочки горят. В общем, Хуан Карлос отдыхает.
- То-то я смотрю, что у дочки-то нашей мозги работают не лучше чем у твоего Костика краны. – Не успокаивался папа. - Другое дело желание и способности к физическому трудууу…
И это папа уже не шутил, за что я на него никогда не обижалась. Да, возможно кому-то подобные отцовские заявления в свой адрес о степени собственного умственного развития покажутся обидными и болезненными, но не мне. Я знаю, что являюсь любимым ребенком, как бы отец ни подшучивал. Кроме благодарности за то, что он научил меня спокойно относиться к любой критике и умению посмеяться над собственным несовершенством, я просто не могу испытывать к нему никаких обид. На обиженных, сами знаете, балконы падают, а тем более на правду не обижаются.
