- Ясно. – Задумчиво проговорила мама внимательно, могу поклясться, не дыша, выслушав не слишком короткий монолог. – Что ж, классика жанра. Как удовольствие получать так вместе. А как последствия расхлебывать – сама виновата. Годы пролетают, но это нисколько не отражается на мужской логике и качестве их знаний о половой жизни. Но ничего, Лерка, не волнуйся ни о чем. Мы сами родим и вырастим. Больно нужен нам такой горе-папаша. Хотя, признаюсь, мне всегда нравился твой мальчик.
- Мне тоже. И…, мам, относительно Матвея… Может, ты мне поможешь достучаться до его мозга?
- В смысле?
- Ну, он не верит моим словам, не верит интернету, может заключение врача его убедит. – Да, по пути домой я решила, что не опущу руки, верну себе репутацию, а, заодно, Матвея.
Нужно было видеть в этот момент лицо моей бедной мамы.
- Что? Зачем тебе это? – В ее глазах сверкало недоумении. – К чему возобновлять то, что не просто закончилось, а было схоронено?
- Ма, он отец моего ребенка и должен это знать.
- По-моему ты ему об этом сообщила, или я что-то путаю?
- Маа…
- Лера, ты ничего от него не утаила и эту правду ему рано или поздно придется принять. – Мама неожиданно быстро встала с кровати.
Было ясно как божий день – Матвей ей нравился, но это осталось в прошлом. Теперь ничто и никто на белом свете не заставит ее испытывать к нему хотя бы грамм былого тепла:
– Понимаешь, дочка, генетика такая штука, от которой еще никому не удавалось откреститься. Поверь, ему будет достаточно взглянуть в глаза нашего малыша, и он сам все поймет. Он все поймет по таким же как у него глазам, по ямочкам на щеках, по улыбке и цвету волос… Зачем тратить собственное время, остатки гордости и нервы на поиск совершенно не нужных ему объяснений?
Я понимала, что слова мамы истина. Но что делать с собственными чувствами?
- Ма, но ты не видела, как он теперь на меня смотрит. Ты же не знаешь, сколько презрения и ненависти в его взгляде. Он считает меня изменщицей и предательницей. Знаешь как это больно, когда ты ни в чем не виновата?
Я вспомнила полный ненависти взгляд Матвея, когда он вжимал меня в школьную ограду, это было невыносимо больно. А ведь раньше в его глазах я всегда видела только нежность и любовь.
- Ну и пусть смотрит. Ты лучше подумай о том, что совсем скоро, через каких-то восемь, семь месяцев, все изменится до наоборот. И вот тогда, ты сама смело сможешь посылать ему подобные взгляды. А если твои к нему чувства будут такими же крепкими, и не смотря ни на что ты все еще будешь его любить – пожалуйста. Совет да любовь. А пока оставь мальчика в покое. Он сделал свой выбор и сейчас, ты ничем и ничего не сможешь ему доказать, честно. Сейчас тебе нужно думать не о Матвея, а моем внуке. Уж он точно ни в чем не виновен и заслуживает любви, внимания, и спокойствия.
