Макс присаживается рядом и легонько толкает меня плечом.
- Эй, я Макс, твой парень, если что. И я люблю тебя вместе со всей бредятиной заполняющей твой мозг, крыльями и тараканами.
Я поднимаю к нему глаза и улыбаюсь. Теперь моя улыбка настоящая.
- А если за время твоего отсутствия у меня появится еще какая-нибудь необычная конечность, ты и дальше будешь продолжать любить меня? - Я охотно соглашаюсь уйти от сложного и болезненного разговора, Макс прав, от того, что я сама себя довожу, легче точно никому не станет.
Макс загадочно улыбается и притягивает меня к себе.
- Знаешь, появление на твоем теле чего-то новенького никак не повлияет на мое к тебе отношение. Вопрос в другом - не украсят ли за время моего отсутствия мое тело какие-нибудь посторонние конечности? И это я сейчас не о крыльях.
- Издеваешься? - Теперь я толкаю Макса в плечо. - Хотя, тебе, возможно, и пошла бы аккуратная парочка холмиков на голове.
- Вот так значит? - Макс заваливает меня на пол, зависает надо мной. - Вот почему ты так настаиваешь на моем участии в этом дурацком соревновании.
- Да-а-а, ты раскусил меня. Я и в самом деле в перерывах между душевными терзаниями и попытками не сойти с ума рассматривала вариант о любовнике. А вдруг в этом мире есть еще один ненормальный, который сможет разглядеть в моем уродстве красоту и с готовностью станет выносить весь мой бред.
- Так значит я ненормальный? - Макс практически лежит на мне. Я ощущаю его теплое дыхание на своей шее и лице.
- Не думаю что больше моего, но да. Однозначно ДА.
- Что ж, мы должны гордиться собой. Не каждому ненормальному в этом мире удается встретить себе подобную половину. А мы, определенно, друг друга нашли.
Я не спала сутки, Макс страшно устал на тренировке, но это не мешает нам заняться любовью. Слишком долго я пряталась от своего мужчины и не известно, на сколько нам опять придется расстаться. Мы не имеем права откладывать свои желания на потом. Мы отдаемся друг другу со страстью самой первой близости. Я так сильно хочу принадлежать ему целиком, что позволяю ласкать себя всю, даже крылья.
Крылья… У перьев нет нервных окончаний, но я могу поклясться, что когда к ним прикасаются руки и губы Макса, они превращаются в проводники тока. Им нравятся его ласки, как и мне. Странно, но я все еще отношусь к ним как к постороннему предмету. Мой мозг отказывается принимать их как часть меня. Есть Я и есть ОНИ. Радует одно - нам обоим определенно нравится то, что проделывает с нами Макс.
