Позже меня все убеждали, что я везучая: и переход мне дался легко, и язык практически родной, и даже уровень развития мира примерно такой же. Да, в корсетах женщины тут не ходили, рабства в Лирии не было, особого разделения на сословия или классы тоже. И даже то, что в стране формой правления являлась конституционная монархия, никоим образом не ущемляло в правах неаристократов. То есть Лирию населяли обычные люди с их рядовыми проблемами и чаяниями. Единственным маленьким отличием была магия. Но за четыре месяца пребывания в этом мире я ее так и не увидела. И теперь мне пытались доказать, что у меня какие-то способности, которые требуют обязательного контроля и обучения в Магической академии. Если кто-то думает, что данное заведение престижно, то серьезно заблуждается. Это практически тюрьма, огороженная высоким забором. Те, у кого нашли слабые задатки способностей к магии, как у меня, через месяц после попадания в этот мир, посещают академию по вечерам в течение года. Потом они живут обычной жизнью с единственным исключением – раз в год у них проверяют уровень магии. Те, у кого задатки высокие, учатся в академии пять – семь лет и выходят оттуда не только с титулом, но и с хорошей работой, которой их обеспечивает государство. А есть такие, как я, у которых магия находится в латентном состоянии, и никто не знает, когда она проснется. Перспектив у таких людей никаких, зато проблем масса. Во-первых, ежемесячный контроль, во-вторых, закрытое учебное учреждение и, в-третьих, невозможность связать себя браком по собственному желанию. Замуж выходить я не собираюсь, хватит, была там и ничего хорошего не увидела. Да и прошло то время, когда я думала о детях, о семье. Не мое это, да и годы уже не те, тридцать шесть как-никак исполнилось. Но все равно подобная дискриминация жутко злила. Спрашивается, из каких соображений чиновники будут решать, подходит мне тот или иной мужчина или нет?
– Маргарита Васильевна, теперь вы понимаете, насколько важно обучение? – прервал мои нерадостные размышления ректор.
– Вениамин Савельевич, я все понимаю, но кто будет меня содержать весь этот год? Вы? Уверена, ваша жена не одобрит подобную благотворительность, – язвительно произнесла я, хотя и понимала, что придется учиться в этом заведении, раз уж таков закон.
– Вы меня плохо слушали, Маргарита Васильевна, – еще раз вздохнул ректор и начал заунывно перечислять «плюсы» его академии. – На время обучения вам будут предоставлены место в общежитии, трехразовое питание, форма и учебные материалы. Также у нас выплачивается стипендия студентам, которые отлично зарекомендовали себя в учебе. Я не понимаю вашего волнения, год – это небольшой срок. Уверен, по его прошествии вы с легкостью найдете себе работу лучше, чем та, которую вам придется сейчас оставить.
