— Да? — изумленно подняла я бровь. — А с каких пор хозяйка должна просить разрешения сесть в своем собственном доме и съесть собственноручно испеченную лепешку?
— Ты здесь не хозяйка, — сухо поджала она губы. — Танрод слишком добр, подбирает всех троюродных племянников.
— А вы уверены, — мой голос мгновенно стал вдвое суше и холоднее, чем у нее, — что Танрод разделяет ваше мнение? И кстати! Вы тоже сделали кучу грубейших ошибок. Ворвались в чужой дом без стука, не поздоровались и не спросили разрешения есть завтрак, который я приготовила для себя. А съев его, не поблагодарили меня за труды и не похвалили мои лепешки, как принято в приличных домах.
— Ты так уверена, что это приличный дом? — в ярости забыла она обо всех правилах этикета, и я тотчас поймала эту оплошку.
— А если он такой неприличный, то что тогда делаете здесь вы, леди Агнесса? Вам к таким и близко подходить не пристало!
— Я не так выразилась, — поджала она губы, с ненавистью глядя на меня.
— А зачем мне учительница, которая не умеет четко выражать свои мысли, не уважает хозяина дома и сама не умеет себя вести? — очень мягко и очень холодно осведомилась я. Поднялась с места и направилась к двери на веранду, а дойдя до нее, повелительно крикнула: — Кыш!
И с чувством выполненного долга направилась к дальней беседке, намереваясь сидеть под охраной мохнатого друга хоть целый день, пока не появится лорд дознаватель.
Однако долго ждать не пришлось, уже через десять минут на дорожке появился мой учитель. Торопливо вошел в беседку, пожелал доброго утра, сел напротив и выжидающе уставился на меня.
— Доброе утро, дорогой, — кротко улыбнулась я и склонилась к цветущей грозди душистого горошка: — Ах!
Несколько минут магистр молча ждал, потом тяжело вздохнул и спросил:
— Что произошло?
— Я нечаянно зажгла огонь под горелкой, — скромно призналась я и виновато потупилась.
— Зачем? — отстраненно буркнул Танрод, рассматривая меня, как нашкодившую кошку. С таким же огорчением и укоризной.
— Кушать захотелось, — подарила я ему еще одну виноватую улыбку.
— А в шкафу нет еды? — упорно не желал понимать меня маг.
— Я люблю по утрам горячие лепешки. Линта мне всегда пекла.
— Скажи мадам Рине, она напечет, — отмахнулся он. — А что было потом?
— Я же говорю, я пошла печь, а зажигалка осталась в комнате, — терпеливо, как маленькому, продолжала объяснять я. — Мне не хотелось идти наверх, и я подумала, голод — это ведь тоже мой враг? И если я не поем, мне будет плохо. А чтобы поесть, нужно поджечь кристалл. И тогда я приказала «огонь!», и он загорелся.
