Александр Николаевич описал жизнь Нечерноземного Центра, проехав вдоль оси «Петербург — Москва», в самый расцвет крепостного права. Вот чувство автора:
«Я взглянул окрест меня — душа моя страданиями человечества уязвлена стала».
А этих страданий «крепостных» крестьян Радищев повидал и послушал много.
Из разговора Радищева с крестьянином, который пахал поле «барина».
«— Разве тебе во всю неделю нет времени работать, что ты в воскресенье. Да еще в самый жар?
— В неделе–то, барин, мы шесть раз ходим на барщину; да под вечером возим сено на господский двор. Ныне еще поверье заводится отдавать деревни в аренду. Самая дьявольская выдумка отдавать крестьян своих чужому в работу. На дурного приказчика хотя можно пожаловаться, а на наемника кому?...»
А вот как размышлял Радищева о неравенстве условий жизни «крепостных» и «вольных крестьян:
«Сравнил я крестьян казенных (государственных) с крестьянами помещичьими. Одни платят известное, а другие должны платить то, что господин хочет. Одни судятся со своими равными; а другие в законе мертвы».
Демографическое развитие зависит от условий жизни. В том числе и от условий домашней жизни семьи крепостных крестьян. Вот как описал Радищев быт «крепостной» семьи:
«Четыре стены покрытые сажею; печь без трубы. Деревянная чашка и кружки, тарелками называемые; стол топором срубленный».
А вот что ответила хозяйки этого дома Александру Николаевичу на его расспросы:
«Не слезы ли ты крестьян своих пьешь?.. Что ж вам, бояре, в том прибыли, что вы едите сахар, а мы голодны?»
И показала хозяйка Радищеву хлеб, который состоял из трех четвертей мякины и одной части несеяной муки. От такого хлеба
«ребята мрут, мрут и взрослые. Но как быть, потужишь, потужишь, а делай то, что барин велит».
Нерадостное положение обрисовала крестьянка Радищеву. Описывает Александр Николаевич и раздельную продажу душ мужского и женского пола на торгах «крепостными» крестьянами.
Будете в Эрмитаже или других бывших царских дворцах. Глядя на золото столовых, чайных и прочих сервизов, вспомните описанные Радищевым житие «крепостных» крестьян: «стены покрытые сажею; печь без трубы. Деревянная чашка и кружки, тарелками называемые». И вы согласитесь, прав Александр Николаевич:
