Однако XX век породил проблему массовой иммиграции дешевой рабочей силы в Западную Европу из других стран, в том числе и из бывших колоний. Миллионы индийцев и пакистанцев в Англии, арабов во Франции, турок в Германии, даже когда они получают паспорт страны пребывания, продолжают идентифицировать себя с собственной нацией и ее культурой, хотя с правовой точки зрения они уже стали англичанами, французами или немцами. И грань между цивилизациями стремительно сужается.
Более того, если до недавнего времени все шесть основных мировых цивилизаций обозначались по религиозному принципу, то сегодня мир, по сути, перешел в новую фазу межцивилизационного противостояния, название которому: «Две политические цивилизации — Запад против России».
Лекция 4. ГИБРИДНЫЕ ВОЙНЫ
Когда мне говорят, что, мол, в 25–30 лет уже поздно делать карьеру, поезд ушел, а начинать надо было еще в детстве, то в качестве примера ложности таких мыслей я привожу личный пример.
Мой взлет как политика произошел в возрасте 45 лет! Многим из студентов кажется, будто это уже чуть ли не старость. Нет, это очень хороший для политика возраст. И вот мне 45 лет, а СССР распадается, и в стране наступает эпоха яростной политическом борьбы. Спрос на политиков растет, я и моя партия востребованы, а мои идеи со временем стали идеологией, правда, в основном на словах, всех парламентских партий.
А потом — 1993 год, и две враждующие стороны: Кремль и Белый дом. Стрельба, город замер в ожидании того, что произойдет.
Я звоню в Кремль, предлагаю услуги миротворца — посредника между враждующими сторонами. Ни до кого не дозвониться, перепугались, молчат. Звоню тогда в Белый дом, Ачалов отвечает — Хасбулатов занят, других тоже нет.
А у меня было что предложить обеим сторонам конфликта: одновременные перевыборы — президента и Верховного Совета. И не было бы ни расстрела Белого дома, ни борьбы всех против всех.
Но все заартачились — все хотели власти, но никто не хотел делиться ею с другими. И сколько я ни убеждал обе стороны в том, что лучше демократические выборы, чем гражданская война, никто меня не слушал. Никто не хотел ждать, долго и терпеливо идти законным демократическим путем — через выборы — к победе. Они хотели всего и сразу.
Ситуация была похожа на 1917 год. Тогда тоже политическим лидерам очень хотелось побыстрее уничтожить старый режим. В результате — кровь на многие годы.
Люди сами по себе нетерпеливы и склонны к революции, надеясь за один решительный штурм устранить из жизни все самое плохое. Пусть это даже «оранжевая» революция — главный элемент гибридной войны. Особенно любит их молодежь. Связались по Интернету и вышли на улицу — требовать от властей всего и сразу.
