Двоякий конспиративный адрес от Ильича-Ульянова осмотрительно устроил Татьяну. Поэтому она оставила на месте в пустом жилище незатейливую безразмерную сумку-торбу с походным набором маскирующей косметики и одежды. И вскоре на улицу Ильича налегке вышла респектабельная бизнес-леди со стильной короткой стрижкой вместо по-простецки пегой полублондинки в дешевых кроссовках и мешковатых джинсах, топтавшейся незнамо зачем в соседних дворах, по-селянски тупо глазея по сторонам.
Однозначно столичная молодая дама лет 25−30, стройная затемно-каштановая брюнетка в деловом, цвета маренго, костюме от кутюр, грациозно взошла по мраморным ступеням в фешенебельный престижный бутик. Мельком оглядела выставленный разбор якобы элитарного предложения. Всем видом презрительно изъявила недовольство ничтоже предлагаемым ассортиментом. Ничего не примерила, в руки не брала, покинула заведение. И немного спустя уселась за руль бордового «фольксвагена-туарега», обеспеченного государственными номерами с форменными цифрами, внушающими заведомое уважение знающим людям. Некому было заметить, как надменная бизнес-леди в черном, поправляя прическу, метнула мимолетный колючий взгляд на видеокамеру при входе в магазин.
Насчет мягкой мебели, плотных штор, холодильника и подлежащего минимума кухонной утвари для квартиры, отныне заимевшей двойное, знать, даже тройное назначение, Татьяна Бельская решила подумать и распорядиться завтра с утра пораньше. Теперь же ей пора проехаться за необходимым продовольствием. Мужа и дочь надо еще накормить поздним ужином. Семейственные обязанности с нее никто не снимал. А семейные связи, цепи, скрепы надлежит без устали подкреплять, если не в одной постели, ускоренно дили-дили, трали-вали, то уж неспешным совместным воспитательным разговором за вечерним приемом пищи обязательно и неуклонно.
ПРОЛОГ ЧЕТВЕРТЫЙ Я думал уж о форме плана
Все же мы вместе ― люди, человечество, народ, племя, семья. Но одновременно каждый из нас живет и проживает по отдельности. У каждого человека ― свои жизнь, доля, участь, удел, нить судьбы. Случайно либо нет, они очень коротки или же излишне длинны. Как ни рассудить, когда мы их берем в предначертанном неравенстве с теми людьми, кто прожил мало, намного меньше; может статься, жить будет гораздо дольше нашего, так либо иначе соотносительно кратковременного для всех земного существования.
Всяк и вся, в том роде и человеческие сообщества, непременно существуют, сосуществуют в переплетении различных и отдельных, более-менее продолжительных судьбоносных нитей. Без маломальской протяженности о какой-нибудь судьбе толковать нечего. Тем паче скрупулезно рассматривать чью-либо жизненную судьбу в произвольном отрыве от других людских биографий. Паче того, судить о ней вне обязательных общечеловеческих взаимосвязей, причудливо сплетенных соотношений, зачастую весьма и весьма путаных взаимодействий, на первый взгляд, неструктурированных, нелогичных и нерациональных.
