Голос Чесовой. Анна Егоровна, сделай милость, подойди к телефону!
Метелкина. Ну-к что ж, сей минут. (Подходит к телефону, берет трубку.) Слушаю вас… Нету, нету, не Евдокия Степановна говорит… Так… Посторонняя одна гражданка… Нет, еще не приехали… И Клавдию Ильиничну и Николая Петровича ждем дня через три… Мальчик?.. Кхм… Мальчик у нас ничего, поправляется… Не знали, что заболел?.. А кто это со мной рассуждает?.. Куприянов?.. Какой же это Куприянов?.. Ах, знают здесь?.. Ну, ладно. Всего вам хорошего, товарищ Куприянов… Что, что?.. Насчет младенца?.. Это уж как вам будет угодно… До свиданьица вам… (Кладет трубку.)
Входит Чесова.
Чесова. Кто звонил, Анна Егоровна?
Метелкина. Какой-то, говорит, Куприянов.
Чесова. А… Это зятя моего, Николая Петровича, дружок.
Метелкина. Интересовался, как здоровье младенца.
Чесова (встревоженно). Откуда ж он знает, что Вовочка заболел?
Метелкина. А вот знает.
Чесова. Между прочим, Куприянов дам доктор.
Метелкина. А ты на доктора не надейся. Уж лучше, чем наша баба Капа, никто не лечит!
Чесова. Кто-кто?
Метелкина. Ну, старушка одна. Капитолина Назарьевна, баба Капа. Вот даден ей такой дар, что какую хочешь болезень отведет враз! И не то чтобы там бесовским наваждением, наговорами или зельями какими. Боже упаси! Баба Капа у нас такая приверженная к церкви. Сама бывшая монашка, и средства у ней все такие церковные, богобоязненные: святой водой опрыснет, просфоры даст надкусить во благовременье, ниточку наденет из ризы, стало быть, от святых мощей. И всякую болесть как рукой снимет.
Чесова. Я уж и не знаю, чего теперь делать? Что же чаю, Анна Егоровна?..
Метелкина. Благодарствуй, Евдокия Степановна, упилась я уже, полностью упилась. Ну еще одну чашечку налей все-таки. (Подставляет Чесовой чашку.)
Чесова (наливая чай). Ну муженек-то твой как?
Метелкина. А что ему делается? Как был старшим кондуктором, так и работает. По молитве моей ему теперича премию дали.
Чесова. По молитве?
Метелкина. Ага. Сколько я поклонов била, чтобы, значит, у него никаких аварий не было, чтобы из графика не выбивался и чтобы план тонно-километров сподобил бы его господь-бог выполнить полностью!
Чесова. Да-да-да.
Метелкина. Ну и внял господь, стало быть: премию моему Кузе отвалили и благодарность.
Чесова. Это хорошо. Еще чайку?
Метелкина. Нет, благодарствуй. Примета плохая: тринадцатую чашку я сегодня не стану пить. Как дюжину выпиваю, то, стало быть, стоп!
Чесова. Ну тогда ладно. А дочка твоя как?
