- Полминуты прошло, - зловеще предупредил Пеано и стал поднимать импульсатор. - Считаю медленно. Один, два, три…
- Да, да, да! - истерически прокричал Маруцзян. - На все - да! На все ваши проклятые условия - да! Опусти импульсатор, Альберт!
Пеано спрятал импульсатор и не спеша пошел на свое место.
- Теперь остается зачитать перед стереокамерой отречение от власти, - сказал Гамов.
В глазах Маруцзяна засветилась надежда. Он всегда умел ловко находить неожиданные ходы в сложных ситуациях. Не подарит ли ему судьба и сейчас такую спасительную возможность?
- Мне нужно время обдумать текст отречения…
- Отречение уже написано. Вудворт, подайте его.
Вудворт вышел из-за второго стола, где сидел, и вручил Маруцзяну текст. Ненависть исказила маловыразительное лицо Маруцзяна.
- И вы, Джон, - сказал он горько. - Так умри же, Артур Маруцзян, величайший из лидеров славной партии максималистов!
- Никто не требует вашей смерти, - заметил Гамов. - Отречение от власти еще не смерть.
- Говорю фигурально! - огрызнулся Маруцзян. - Я так полагался на его верность, столько добра ему делал. А он предает меня!
- Не предаю, а перехожу в стан тех, кто может стать спасителем нашей страны, которую вы довели до упадка и опустошения, - чопорно сказал Вудворт.
Маруцзян зло махнул на него рукой и погрузился в текст.
- Сильно, сильно! - сказал он, - но раз уж я объявил «да»… Теперь немного отдохнем и поедем на стерео.
- Стереооператоры уже здесь, - сказал Вудворт.
Если бы взглядом можно было жечь, то от взгляда, какой метнул в Вудворта Маруцзян, тот вспыхнул бы, как щепка, вымоченная в бензине.
Стереооператоры вкатили в зал свою аппаратуру. Маруцзян встал перед камерой. Пеано негромко сказал:
- И, пожалуйста, дядюшка, никаких иронических или трагических интонаций, неадекватных тексту ухмылок и прочего, на что вы были так искусны в своих речах. Не отягчайте свое дальнейшее существование, дядя!
Маруцзян не удостоил племянника ни репликой, ни взглядом. Он и без указаний со стороны понимал, что не стоит отягчать свое существование. И он внятным спокойным голосом известил страну, что ради активизации военных действий, ради наведения порядка в тылу, ради повышения жизненного уровня населения он решил сложить со своих усталых плеч верховную власть и вручить ее более молодому, более энергичному, более удачливому вождю. Отныне главой правительства он объявляет беспартийного полковника Алексея Гамова.
Стереооператоры перевели камеру с Маруцзяна на Гамова. Если кто-нибудь из нас и ожидал, что Гамов произнесет первую их тех ярких речей, какими он впоследствии часто полонил слушателей, то он ошибся. Гамов сухо и кратко информировал страну, что власть принял, что будет срочно изучать обстановку и после этого объявит состав своего правительства и программу действий.
