В операторской Гамов рассматривал фотографии аэроразведки. Гонсалес наносил данные на карту. Четвертый корпус патинов у нас в тылу еще не двигался, но третий и пятый уже очистили позиции на наших флангах.
- Двое суток нам дают, - оценил обстановку Гамов. - Можно позагорать, сегодня солнце довольно жаркое.
- Я это и делал, когда вы вызвали меня. Зачем я вам?
- Разведывательная группа подорвала в лесу вражескую машину. Водитель и солдат убиты, но офицер целехонек. Хочу, чтобы вы присутствовали при допросе пленника.
Павел Прищепа сам привел пленника. Даже если бы на нем не было формы, можно сразу было признать в нем родера. Сама его внешность была типична для их военных - и прямая, словно трость проглотил, фигура, и крупноносое надменное лицо, и удлиненная - тыквой назад - голова. И он вышагивал между двух солдат охраны, как если бы они служили ему почетным конвоем.
- Садитесь! - Гамов показал на стул.
Пленный обвел нас презрительным взглядом, закинул ногу на ногу и поднял вверх голову. Теперь он упер глаза во что-то на стене около потолка. Если эта поза должна была изображать пренебрежение к нам, то исполнена она была убедительно.
- Имя, фамилия, звание? - начал Гамов допрос.
Пленный не говорил, а цедил сквозь зубы.
- Звание вы можете установить по мундиру. Фамилия Шток, имя - Биркер. В целом - Биркер Шток.
Гамов усмехнулся.
- Нет, а настоящие фамилия и имя, господин капитан?
- Хватит и этих, - проворчал пленный и опять устремил глаза на невидимую точку у потолка.
- Вы, оказывается, трус, капитан, - сказал Гамов спокойно.
Пленный встрепенулся и повернул лицо. Обвинение в трусости в Родере относится к самым оскорбительным.
- Посмотрел бы я на вашу храбрость, если бы вашу машину взорвали, а на вас, выброшенного на землю, навалился отряд головорезов.
- Вы трус не потому, что попали в плен, а потому, что боитесь назвать свою настоящую фамилию. Ибо придется рассказать все известные вам военные тайны, капитан. И страшно, что узнают, каким вы - реальный, а не какой-то Шток - были разговорчивым на допросах.
Пленный вскочил и топнул ногой.
- Ничего не узнаете! Офицер Родера не выдает вверенные ему тайны!
- Выдадите. Есть хорошие методы развязывания языка.
- Плюю на ваши методы! - неистовствовал пленный. - Чем вы грозите? Расстрелом? Ха! Каждого на войне подстерегает смерть. Часом раньше или часом позже - какая разница? Или пытка? Тогда узнаете, какие муки способен вынести родер! Ваши пытки не страшней рваных ран, не мучительней резонанса. Ха, говорю вам! Мое тело трижды рвали пули, дважды скручивала вибрация. Вытерпел!
