– Если хотите знать, я почувствовал себя оскорбленным.
Эйва свернула за угол, пересекла Двадцать седьмую улицу и направилась на юг, стараясь сдерживать раздражение.
– У нас не подают шампанское и черную икру, так что могу себе представить, каким тяжелым выдался для вас этот вечер.
– Я имею в виду чушь, которую вынуждены были слушать эти бедные, ничего не подозревающие люди.
– Чушь? Эти «бедные, ничего не подозревающие люди» хотели увидеть шоу, и я его им устроила. Именно поэтому я выступаю в театре, и я чертовски хорошо умею это делать.
– Вы берете у зрителей деньги и делаете вид, будто с вами разговаривают их умершие родственники.
Слоан говорил с ней резким тоном, как с преступницей. От возмущения в ушах у Эйвы громко запульсировала кровь.
– Во-первых, почему вы так уверены, что мои таланты – это блеф?
Он уже открыл было рот, чтобы ответить, но она остановилась на тротуаре и направила палец ему в лицо.
– Вы ничего не понимаете в этом, мистер Слоан, так что оставьте ваше мнение при себе. Во-вторых, я не думаю, что вы ведете свой бизнес, не снимая белых перчаток. – Глаза ее собеседника погасли, и Эйва поняла, что попала в точку. – Не уверена, что, управляя большой железнодорожной компанией, вы никогда не преступали закон и не покупали себе политического покровительства. Так что избавьте меня от своих ханжеских суждений.
– Ну хорошо, – раздраженно проворчал Слоан, наклоняясь к ней. – Занимайтесь и дальше надувательством, дорогуша, но оставьте в покое Джона Беннетта.
Уилл Слоан был гораздо крупнее ее, но Эйва не отступила ни на шаг. Однажды она уже позволила исковеркать ей жизнь одному привилегированному красавцу. И больше никогда не повторит этой ошибки.
Эйва бросила на Слоана испепеляющий взгляд.
– Даже в самых смелых мечтах не воображайте, что сможете мной командовать. Запугивайте кого-нибудь другого!
Чертовка, а не женщина!
Уилл просто не мог в это поверить. Он предлагал ей деньги, чтобы она отступила, но эта женщина лишь рассмеялась ему в лицо. Ему, Уильяму Слоану! Неслыханная наглость!
А теперь она уходила от него, и он, делая широкие шаги, поспешил догнать ее на узком тротуаре. Тендерлойн был неблагополучным районом и далеко не самым подходящим местом для молодой леди после наступления темноты. Но она шла с высоко поднятой головой и, казалось, не слишком беспокоилась о собственной безопасности.
Выбрав момент, он рассмотрел ее получше: теперь это была Эйва, а не мадам Золикофф. Под скромным пальто угадывались соблазнительные изгибы ее некрупной фигуры. Темно-каштановые волосы, похожие на соболиный мех, венчала небольшая соломенная шляпка, украшенная искусственными цветами. Никаких драгоценностей. Уилл не заметил на ее пальце обручального кольца, зато обратил внимание на пышную грудь под английской блузкой.
