Приватизация грузовых автопарков вызвала еще большие протесты, чем в случае с магазинами. Польский представитель МФК Мариуш Волоньевич, специально нанятый Немцовым для этой миссии, даже получал анонимные письма с угрозами. А в городе появились объявления с его фотографией и обещанием заплатить 10 тысяч долларов за его голову. «Да будет вам известно, что уже две тысячи нижегородцев ездят на персональных автомобилях. Грузовых, – писала пресса. – В скором времени таковых будет еще тысячи полторы, и по количеству частных грузовиков на душу населения наша область, по всей вероятности, поедет впереди России всей. Купить автомобиль может каждый, у кого есть деньги и желание. Первые торги грузовиками пройдут в середине октября». Для России владение личным грузовиком действительно было в диковинку. Ведь в Советском Союзе таковые частным владельцам не продавались ни при каких условиях, даже в подержанном виде. Более того, гражданам долгое время не разрешали владеть даже легковыми универсалами вроде «Волга» ГАЗ-22! Не говоря уже о пикапах. Делалось это по двум причинам. Во-первых, из-за банальной нехватки этих самых грузовиков и пикапов, носившей хронический характер. В наибольшем дефиците были не крупнотоннажные МАЗы и КрАЗы, а среднетоннажники и грузовики малого класса, фургоны и пикапы. Во-вторых, это был один из методов борьбы со спекулянтами.
Вскоре грузовые автопарки ударно распродали, а НПАТ, некогда представлявший собой целую империю, с тех пор стал чисто пассажирским транспортным предприятием. В народе уже пошли слухи, что скоро на продажу выставят и крупные предприятия: ГАЗ, «Красное Сормово», «Двигатель революции» и др. Мол, то, что большевики в свое время отняли у буржуев, снова им отдадут! И действительно, ведь как хорошо, продал по дешевке завод частнику и умыл руки. Теперь предприятие частное, пусть владелец сам и решает все проблемы и выгоняет лишних рабочих на улицу. Однако на этот шаг областное руководство все же не решилось, вероятно опасаясь роста протестов и волнений. «85% всех предприятий, которые у нас есть, совершенно бесполезны, – признавался мэр Бедняков американскому журналисту Сержу Шмеманну. – Мы могли бы их просто разогнать. Но наша работа состоит в том, чтобы не допустить кризиса, смягчить темп коллапса промышленности. В этом принципиальная разница между нашей программой и правительственной». И в общем он был прав. Большинство предприятий ОПК, лишившись военных заказов, оказалось попросту не востребовано в условиях рынка. Некоторым казалось, что вскоре эти конторы развалятся сами собой, а народ из них ринется в сферу обслуживания. «В Соединенных Штатах и Европе 70% населения заняты в сфере обслуживания. А у нас одни бюджетники и рабочие заводов» – так звучал модный лозунг того времени.
