После прекрасного супа из курицы и множества холодных изысков, которые сопровождались превосходным шабли, атмосфера похорон несколько разрядилась. Большого горя по поводу кончины мистера Ричарда Эбернети никто из присутствовавших не испытывал, потому что ни у кого не было с ним тесных связей. Их поведение было достаточно благопристойным и подавленным (за исключением поведения Коры, которая не скрывала, что наслаждается жизнью), но сейчас все чувствовали, что дань приличиям отдана и что пора переходить к своему нормальному состоянию. Мистер Энтвисл только поощрял такой переход. Он имел большой опыт проведения похорон и прекрасно чувствовал, когда должен произойти возврат к обыденной жизни.
После того как ланч был закончен, Лэнскомб пригласил всех пройти в библиотеку, где был накрыт кофе. В его представлении все необходимые деликатности на этом заканчивались. Наступило время заняться делом, а именно — завещанием. Старый дворецкий считал, что библиотека с ее книжными полками и тяжелыми красными бархатными шторами обладала необходимой для этого атмосферой. Он обслужил всех присутствовавших, а затем удалился, прикрыв за собой дверь.
После нескольких ничего не значащих фраз все стали поглядывать на мистера Энтвисла.
— Мне надо успеть на поезд в три тридцать дня, — начал он.
Как оказалось, всем остальным надо было успеть на этот же поезд.
— Как вы все знаете, — произнес старый юрист, — я душеприказчик Ричарда Эбернети.
— Я этого не знала! — радостно прервала его Кора Ланскене. — Неужели? А он мне что-нибудь оставил?
Уже не в первый раз Энтвисл заметил, что у Коры имеется неуместная привычка бесцеремонно вмешиваться в беседу. Поэтому он бросил на нее осуждающий взгляд и продолжил:
— Еще год назад завещание Ричарда Эбернети было очень простым. Помимо нескольких небольших сумм, он все оставлял своему сыну Мортимеру.
— Бедный Мортимер! — заметила миссис Ланскене. — Мне кажется, что этот полиомиелит просто ужасен.
— Смерть Мортимера, наступившая так быстро и неожиданно, оказалась для Ричарда сильным ударом, — говорил тем временем юрист. — Ему потребовалось несколько месяцев, чтобы от него оправиться. Я обратил его внимание на необходимость сделать новые распоряжения, касающиеся наследства.
— А что было бы, если б он не сделал нового завещания? — спросила Мод Эбернети своим глубоким голосом. — Все деньги что, перешли бы к Тимоти как к наследнику по прямой линии?
