Кто не знает, это бзик такой у детей — строить штабы, крепости и базы. Совсем уж маленькие обожают жить в тумбочках, в коробках и шкафах, а у нормальных детей начинается эра настоящего строительства. Когда же дети становятся взрослыми, все снова меняется. От проектов с могучими многобашенными замками и окруженных пушками цитаделей мы опускаемся до примитивных дач и бань, до теплиц и стремных гаражиков. Такое вот необъяснимое превращение.
Но в тот удивительный день ни про гаражи, ни про дачи мы не поминали. Наоборот — мечтали о великом: как выроем подземный ход, ведущий прямо к школе и центру города, как с крепостных стен будем отслеживать перемещение неприятеля, как в паузах между боями станем отмечать в саду праздники и дни рождений. Самых избранных пригласим в гости, однако типы вроде Толяна, Шнура и прочих вирусоидов никогда об этом великолепном месте не узнают…
О, если б не голод, мы проторчали бы на тех чудесных яблонях до глубокой ночи! Но надо ведь было еще добираться до дому. Все той же ужасной дорогой.
Скорее всего, сдуру мы бы так и сделали, повторив весь путь по заборам, но Сашка Путинцев, которому меньше всего хотелось вновь встречаться с собаками, совершил ошарашивающее открытие. Этот шкет решил обойти кругом наш крохотный рай, изучив надежность и высоту крепостных стен (именно так мы стали именовать заборы). И вот через какое-то время Саня завопил дурным голосом. Разумеется, мы гурьбой ломанулись к нему.
В том месте, где стоял Сашка, деревянный забор заканчивался, переходя в железную ограду. А дальше красовались аккуратные воротца. Да, да! — не калитка, не щель и не дыра, а именно воротца, выводящие в город. В полном изумлении мы миновали ворота и уже на улице поняли, что до школы отсюда рукой подать, а до нашего с Вовычем дома и того ближе. Но, увы, благодаря организатору похода, мы избрали самый длинный из всех возможных путей.
— Да-а… — протянул Вовыч и звучно поскреб в затылке. А мелкий Сашок дерзко произнес:
— Эх ты, Магеллан задрипанный!
Все враз посмотрели на меня, а Боренька рассеянно сунул палец в дыру на брюках. Честное слово, я мог бы вбить Сашку одним ударом в землю. Но я этого не сделал. Я проглотил его слова, потому что, в самом деле, не знал, что ответить и как объяснить то, что объяснить невозможно. И сейчас, когда наше суденышко уже по всем расчетом должно было в сотый раз пересечь крохотный котлован, мне подумалось, что все повторяется. Самым мистическим образом.
