Его ладонь не заставила себя долго ждать. Нежно пройдясь пальцами по кружевной ткани тонких трусиков, Моретти крепко сжал аппетитные округлости, будто проверяя их на упругость. Играя с ее ягодицами, он мял, поглаживал, ласкал чувственную кожу, распыляя ее ещё сильнее.
Наконец, не в силах больше сдерживаться, Микелина трепетно задрожала всем телом, издав тихий, сладостный стон. В ту же секунду на ее округлый зад обрушился жесткий шлепок его большой ладони.
Крепко прикусив резиновый шарик зубами, девушка непроизвольно напряглась. Однако вместо должной боли ее тело вдруг пронзил эклектический импульс острого наслаждения. Совершенно не понимая, что с ней творится, Мике сжала ладони в кулаки, стараясь совладать с новой волной сильнейшего возбуждения.
И вновь очередная восхитительная ласка. И вновь очередной жгучий шлепок.
Теряя остатки самоконтроля, Микелина громко застонала.
Боже, она уже не горела, она плавилась, будто шоколад, от его обжигающих нежную кожу прикосновений.
Заведя палец за тонкое кружево черных трусиков, мужчина резко смял материал, соединяя полупрозрачные края воедино, после чего поспешно отвел их в сторону. Его вторая ладонь тут же пробралась в самый эпицентр женского кладезя. Играя с ее мягкими складочками, он ввел два пальца в узкую щелочку, потерся о скрытую точку ее естества, заставляя лежащую на нем девушку едва ли взвыть от поглотившего тело наслаждения, после чего вернулся к горошине клитора, нежно обводя вокруг него небольшие круги.
Микелина крепко зажмурилась. Ей казалось, что ещё мгновение и она разорвется на части. То, что сейчас происходило внутри нее, не поддавалось никакому сравнению. Это было восхитительно, бесподобно, божественно. Но все же как бы хорошо ей не было, это все-таки требовало своего логического, умопомрачительного завершения, которое ей пока не спешил дарить Рикардо.
Вновь медленно введя в нее два пальца, Моретти со свистом втянул в себя воздух. Черт, какая же невыносимо податливая, влажная и горячая она была. У него едва хватало сил, чтобы тотчас не прислонить ее к какой-либо опоре и жестко войти в нее его самого основания. Он хотел ее. Безумно хотел.
Но, увы, это не входило в планы его наказания. Он лишь хотел обеспечить приток крови к нижним органам, заставив ее в итоге едва ли не кончать от любого, даже самого незаурядного прикосновения. Сама же порка не являлась способом оказания сильной боли. Ему нужно было раздразнить ее, довести до полнейшего безумия так, чтобы она забыла свое настоящее имя, забыла обо всем на свете, кроме его чарующих рук. А после, он отправит ее обратно в свою комнату абсолютно ни с чем. И может быть тогда, эта девчонка наконец-то начнет по-настоящему думать, перед тем как в ее голове родится очередная бредовая идея-фикс.
