– Вот-вот, и я того же мнения – не удержавшись, хмыкнул Сергей и не допускающим возражений тоном заключил: – Способ оплаты избран. Решено: ты меня пригласишь в ресторан и накормишь ужином. Что значит когда? Сейчас, сразу, ибо голоден я страшно». Он протянул руки, чтобы помочь ей надеть пальто, но молодая женщина поспешно отстранилась. В ее голосе зазвучали строгие нотки «Слушай, почему ты опять командуешь? Почему решаешь за меня?» Демонстративно опустила на пол сумку, самостоятельно надела пальто и, не оглядываясь, направилась к выходу.
Догнать ее Сергей не успел, его окликнули, задержали. Подняв капюшон, Ольга ждала его на улице – к вечеру мелкий моросящий дождь превратился в редкий, несмело падающий первый снег. Тысячи мелких дрожащих ручейков струились по темному асфальту. Если прищуриться, то казалось, что на плитке тротуара, на мостовой мерцали, вспыхивая, россыпи черных бриллиантов. Снежинки таяли, не успев достигнуть земли. Она вытянула руку, пытаясь приманить нерастаявшую снежинку. На душе было светло и спокойно. Ей показалось, что она стала невесомой, словно плыла в пространстве, а не стояла, прижавшись спиной к стене, прячась от промозглой сырости. Голос Сергея заставил ее вздрогнуть.
– Извини, пожалуйста, – раскрывая над ней зонт, Сергей поднял воротник плаща. – Дела! Зато такси успел заказать, да вот и оно! – И, усаживая Ольгу в машину, повинно склонил коротко стриженную голову.
– Так на чем мы остановились? Какие там звучали обвинения в мой адрес? – он развернулся к ней всем корпусом, бережно отогнул завернувшуюся полу ее дутика. Наклонился ниже, чтобы скрыть довольную улыбку, которая то и дело появлялась на его обветренном лице.
Вот так дела! Вот так попался! Не удавалось справиться с какой-то детской, мальчишеской радостью, охватившей всего его не привыкшее отступать, властное мужское существо. Хотелось дурачиться, дразнить эту светлоглазую, чтобы вспыхнула вся румянцем, чтобы растерялась и взгляд отвела. Близость Ольги волновала, от нее слабо пахло какой-то сухой травой. «Духи какие у нее приятные, теплые и горчат в меру».
– Давай критикуй! Готов сто раз выслушать твои обвинения в том, что я диктатор, что командую, что решаю за тебя, но с одним только условием – повторяй слово «опять». – Сергей прикрыл глаза и, положив руки на колени, с притворным смирением откинулся на спинку сидения.
Ольга досадливо отвернулась, потуже натянула перчатку. Вот дурная, выдала себя с головой, но… Значит и он помнит? Помнит все, что она ему в аэропорту сказала? В памяти всплыл гудящий переполненный зал, надменная блондинка за стойкой и едва не сбивший ее с ног веселый крепкий сибиряк, с ходу решивший ее проблему с багажом и так же молниеносно исчезнувший в толпе.
