Куриный разбойник | страница 3

И всех он стал бояться. Даже своих кур, даже нас и то боялся. Должно быть, от этого страха у него сделалась привычка поджимать одну ногу. Станет, нахохлится и стоит на одной ноге. Как будто зима и холодно.

От рыжего куры тоже научились бить Петьку. Особенно старая чернуха. Она каждый раз, когда проходила мимо него, обязательно старалась клюнуть его в затылок. Из-за этого Петька перестал с ними есть, и мы давали ему отдельно.

Зато рыжего куры любили. Вот дуры! Он у них отнимал еду, часто кидался на них и долбил своим большим клювом, а они его любили. Боялись, а любили, — неизвестно за что. Если он приходил, когда их кормили, они уступали ему место. Он часто и громко стучал клювом об дощечку, наедался, потом давал им поесть. А потом они все вместе расхаживали по двору, и рыжий выступал в самой середине. Как будто отец или начальник их.

Рыжий долго пропадал. Наверно, на каком-нибудь дворе нашел много еды и старался наесться как следует. Или, может быть, дрался с петухом каким-нибудь. Он любил, чтобы все петухи его боялись и, если находил непокорного, то дрался с ним до тех пор, пока не забивал окончательно.

За это время стала совсем весна. На дворе выросла высокенькая зеленая травка. Мама целыми днями возилась на огороде, а мы помогали ей. Дома мы бывали только утром и вечером. Про кур мы почти совсем забыли. Забыли и про белого и про рыжего.

Как-то мама оставила меня дома. У нас в комнате стояли ящики с рассадой. Потом их вытащили на двор и меня оставили караулить, чтобы куры не попортили. Я сидела на солнышке с книгой в руках и не читала. Смотрела туда, где огород, и завидовала, что они там работают, а я должна сидеть караулить, как сторож.

От нечего делать я принесла пшена, позвала кур и стала кормить. Белый пришел самым последним. Он шел так тихо, как будто ему было все равно, что есть, что не есть.

Я думала, что он все еще не привык к курам и держится отдельно. Смотрю — нет, подошел тихонько, не спеша, поел и стал ходить вместе с ними.

Я сразу увидела, что и куры к нему привыкли и относились с большим уважением. Он не гонялся за ними и не бил. Даже головой не дергал так быстро и так грозно, как это делал рыжий. А все-таки куры его слушались. Если он переходил на новое место, они шли за ним. Он останавливался, и они останавливались.

Белый важно прогуливался по двору. Вдруг он поднял голову, согнул ее на бок и стал прислушиваться. Я посмотрела в ту сторону, вижу — на заборе рыжий. Стоит и дергает головой. Ноги у него длинные, сам худющий, перья какие-то линялые. Шея тоже длинная, а хвоста вовсе нет. Только одно перо высоко поднимается вверх и гнется до полу.