5 июля 1943 года мощной артподготовкой сил Красной Армии началась Курская битва. В полосе Центрального фронта вели бой дивизии 13-й армии генерал-лейтенанта Н. П. Пухова[67]. Именно они смогли остановить в этот день большую часть вражеских войск. В течение нескольких часов были отбиты четыре массированных вражеских атаки. На следующий день немцы, сумевшие продвинуться на восемь километров вглубь нашей территории, были вытеснены контрударами наших войск. В итоге враг был остановлен. Уже 9 июля гитлеровские войска были вынуждены перейти к обороне. В это же время в полосе действия Воронежского фронта немцы попытались с помощью упорного наступления разгромить 21-ю и 64-ю армии, которыми командовали генерал-лейтенант Н. И. Крылов и генерал-полковник М. С. Шумилов соответственно[68]. Гитлеровцам удалось прорвать наш фронт в глубину на 38 километров в районе Обояни, но развить свое наступление им не удалось. Они вновь уперлись в хорошо организованный фронт наших армий. В итоге 9 июля они были тоже вынуждены обороняться от наших войск теперь уже в районе Обояни. Таким образом, к этому времени все вражеские группировки перешли от наступления к обороне по всей ширине сложившегося фронта.
В истории Курской битвы был один замечательный момент, который выделяет ее из остальных. Обычно начало наступления определяла Ставка. В данном случае все было наоборот. В ночь на 5 июля разведчики 45-й Сивашской стрелковой дивизии захватили в плен немецкого сапера, который назвал день и час немецкого наступления – 5 июля в три часа по берлинскому времени[69]. Это стало известно за два часа до вражеского наступления. Оценив ситуацию, командующий Центральным фронтом генерал армии К. К. Рокоссовский приказал за сорок минут до обозначенного времени провести артиллерийский обстрел вражеских позиций. Через два часа артобстрел был повторен. Тем не менее, на этом участке немцы стали теснить ряды Сивашской дивизии. Она потеряла две трети своих огневых средств, а немецкие «тигры» пошли в прорыв.
Чтобы остановить врага командир батареи 45-мм орудий 231-го стрелкового полка капитан И. А. Свертилов предпринял следующее[70]. Увидев движущиеся на его батарею вражеские танки, он долго не открывал огонь, чтобы тем самым не обнаружить себя раньше времени. Только когда танки врага приблизились на дальность прямого выстрела, батарея открыла огонь, прежде всего по гитлеровской пехоте, которая шла за бронемашинами. Вскоре командир полка Ф. Я. Маковецкий приказал перенести огонь на танки. Первым по ним ударила артбатарея, которой командовал капитан К. Ануфриев. А в это же время обе наши батареи бомбили гитлеровские бомбардировщики. Шло ожесточенное сражение на земле и в воздухе.
