- Как, оказывается, здорово кататься на лыжах, - радовался Самоделкин, быстро передвигая ногами.
- Мы раньше ни разу не катались, - оправдывался Карандаш, несмело продвигаясь вперед. - Но, кажется, у нас неплохо получается.
- А мне доводилось передвигаться на лыжах, - сказал профессор Пыхтелкин. - Два года назад мы с экспедицией были на Северном полюсе. Там, где не могут пройти ни оленьи, ни собачьи упряжки, нам приходилось ехать на лыжах.
Все лыжники весело болтали, шутили, смеялись, и только толстый Буль-Буль молча пыхтел и медленно катился вперед. Толстый живот мешал ему ровно стоять на лыжах.
День медленно подходил к концу. Благодаря тому, что путешественники ехали на лыжах, а не шли пешком, до вершины горы осталось совсем немного. Солнышко закатилось за гору, и наступил вечер. На небе зажглись маленькие звездочки, и выплыла круглая луна.
- Пора делать привал, - отстегивая лыжи, сказал Самоделкин.
- А мне так понравилось кататься на лыжах, - с сожалением протянул Прутик.
- Ничего, завтра еще накатаешься, - успокоил его Карандаш.
- Карандаш, нужно снова нарисовать три палатки и что-нибудь к ужину, - попросил профессор.
- Хорошо, я все нарисую. Пусть только Самоделкин посветит, а то совсем темно стало, - сказал художник.
- Пойдем вон к той скале, - позвал Самоделкин, беря в руки походный фонарик. - Там можно нарисовать все, что необходимо.
- А вы, ребята, и вы, Дырка и Буль-Буль, помогите мне собрать хворост для костра, - попросил Семен Семенович.
- Хорошо! - закричали Прутик, Чижик и Настенька и пошли собирать ветки деревьев и различные засохшие палки, которые можно было найти в достаточном количестве рядом с одинокими деревьями. Профессор и ребята пошли налево, а пираты - направо. Когда разбойники отошли на приличное расстояние, пират Буль-Буль прохрипел сиплым голосом:
- Уф, как же они мне надоели! Я сегодня еле дошел до привала. Мне очень тяжело ходить, у меня толстый живот.
- А у меня ножки тоненькие, они от тяжести сгибаются, и лыжи в разные стороны разъезжаются, - прогнусавил Дырка.
- Все, нам пора с ними разделаться, - прохрипел
Буль-Буль. - Я больше не выдержу езды на этих дурацких деревяшках. Мы схватим Карандаша, и он нарисует нам санки. А остальных - этого ученого-копченого, железного чурбана Самоделкина-недоделкина и маленьких непослушных детей - мы запряжем, как лошадей, в сани, и пусть они тащат нас по снегу. А мы будем только погонять их плеточкой и пряники медовые кушать, которые нам Карандаш нарисует.
