Саймон Таунсенд поднялся со стула, не отрывая глаз от пульсирующего двигателя. Несмотря на сильнейшее давление и тряску, им производимые, турбодвигатель по-прежнему надежно крепился на каркасной конструкции, примерно в пятидесяти футах от них. Стены ангара содрогались от грубой и мощной силы, которую он генерировал.
Наконец, мужчина оторвал взгляд от двигателя и подал сигнал дочери, подняв правую руку и показав ей четыре пальца.
«Еще четыре минуты», беззвучно произнес он губами.
Шелли кивнула, и авиаинженер исчез в шумозащитной кабинке, чтобы ответить на звонок своего спонсора.
Девочка-подросток тем временем взглянула на пульт управления, находившийся перед ней, а затем на сам двигатель. Пока что испытание двигателя проходило нормально, но Шелли понимала, что в любой момент что-нибудь может пойти не так.
Она также знала по прошлому опыту, что двигатель номер шесть был очень капризным. Он несколько раз глох в ходе летных испытаний, а вчера он уже в третий раз перегревался, без всяких видимых на то причин.
Этот инцидент и стал причиной проведения в последнюю минуту испытания этого двигателя, что предусматривало снятие двигателя с воздушного корабля, закрепление его на каркасе и оставление его в рабочем состоянии до тех пор, пока он снова не перегреется. Бригада техобслуживания, конечно, начала ворчать, но благодаря казавшемуся бездонным кладезю изобилия, исходившему от «Независимой Новостной сети», всем им будут оплачены сверхурочные.
Всем, кроме Шелли Таунсенд и ее отца.
Они работали потому, что верили в свою работу, а не потому, что хотели денег.
Когда оставалась примерно минута, показания на датчике температуры на панели управления Шелли начали ползти вверх. Не слишком сильно, но достаточно, чтобы заставить ее внимательно следить за мигающим цифровым дисплеем.
За тридцать секунд до конца температура двигателя вновь стала подниматься — по крайней мере, судя по внутренним датчикам турбодвигателя. Шелли проверила показания расхода топлива. В двигателе еще оставалось много газа. Она протянула руку и перенастроила таймер, продлив испытание двигателя еще на пять минут.
А затем она уселась обратно на место контролировать температуру.
Хотя ей было всего семнадцать лет, Шелли Таунсенд знала аэростат, носивший название «Дестини Эксплорер» («Искатель Судьбы»), полностью, от носа до кормы — почти так же хорошо, как и ее отец, человек, который спроектировал и построил его. Несмотря на то, что у нее еще даже не было диплома об окончании средней школы — эта ситуация, впрочем, вскоре, в июне, будет исправлена — Шелли вполне была способна провести тест этого двигателя не хуже лучших авиатехников своего отца.
