Снаряды и мины со свистом и грохотом в беспорядке ложились вокруг. То в одном, то в другом месте огненный смерч с корнем вырывал молодые деревца. Свистели осколки, сыпались срезанные ветки, гулко барабанила опадавшая после взрывов земля.
Когда неожиданно наступила тишина, Георгий не сразу ее ощутил: показалось, что уши заткнуты ватой. Тряхнув головой, понял: тихо, так тихо, что заболела голова. Горела высохшая трава, летели черные хлопья, по земле стлался едкий белый дым.
От щели к щели пошла команда: командиров к комбригу. Отряхнув от песка и грязи полушубок, Георгий направился в конец площадки. Вскоре возле Гаврилова собралось человек пять командиров рот. Молча, выслушав каждого из них о потерях, комбриг задумался, глядя на карту.
– Положение наше сложное… Судя по всему, немцы закрыли все входы и выходы.
В голосе комбрига Долгих почувствовал неприкрытую тревогу.
– Остается одно. Ночью, разбившись на мелкие группы, прорываться через оцепление… – произнес комбриг тихим, но твердым голосом.
Невдалеке вновь ударили пулеметы, затрещали автоматы. Окруженная бригада отбивала очередную атаку карателей.
…Как только стемнело, группа Долгих тронулась в путь. Шли молча, прислушиваясь, бесшумно ступая между сухими сучьями и чавкающими лужами. Была тихая майская ночь. Пахло застоявшейся сыростью, гниющими листьями, хвоей, осинником. Лес поредел. Скоро должна была показаться дорога. Оставив группу в укрытии, Долгих вместе с проводником начал осторожно пробиваться к дороге. Он знал, что перед дорогой должна быть широкая вырубка, сделанная немцами, и ручей. Преодолеть все это незамеченными стало теперь главной задачей. Подобравшись к вырубке, залегли. Повсюду чернели пни да молодые побеги. На другой стороне ручья прямо на дороге ярко горели костры, отбрасывая причудливые отблески на темную майскую воду. В тишине слышались шум моторов, звяканье котелков, стук топора. То один, то другой патрульный останавливался и внимательно вглядывался в темневший за ручьем лес.
– До утра будут крутиться, – тихо прошептал проводник, – Напуганы, придется ждать, пока угомонятся.
Вернувшись назад, Долгих собрал всех возле себя.
– Пойдем прямо на один из костров. В этом случае от двух других не достанут. Вырубку и ручей необходимо преодолеть без единого шума. Охрану снимать ножом. Если же немцы заметят раньше, двое отсекают костры справа и слева. Все остальные вперед. А сейчас всем отдыхать.
…Перед рассветом, когда редкий туман затянул ручей, группа пошла на прорыв. Подойдя к вырубке, бесшумно поползли к ручью. Обостренным слухом Георгий ловил позади еле заметный шум движения товарищей, беспокойно поглядывая на дорогу. Патрульных поубавилось. Прямо перед ними возле костра сидел только один, время от времени лениво подбрасывая сучья в костер.
