– Какого хрена меня сюда притащили? – поинтересовалась я, но не громко. Я поняла, что лучше его не злить. Пододвинув к себе стул ногой, он сел и грозно на меня уставился. Я не придумала ничего лучше и тоже приземлилась на противоположный стул.
– Надо же, – хмыкнул он. – Одно лицо.
– Что-то я не замечаю, что мы с вами сильно похожи, – спокойно сказала я, пытаясь сообразить, что происходит. Мой мозг в тот момент совершенно не хотел работать.
– Где твой отец? – задал он свой вопрос, игнорируя мои высказывания.
– Отец? – удивленно переспросила я.
– Чего глаза таращишь? Еще раз спрашиваю: где папаша твой?
– Я не понимаю… – заныла я. Седой мужик раздраженно закатил глаза.
– Я был очень удивлен, узнав чья ты дочь, – мои руки затряслись и я поспешно спрятала их между колен.
– Как вас зовут? – поинтересовалась я, хотя понимала, что его имя мне ничего не даст.
– Меня зовут Аренский Вячеслав Маркович. Я когда-то имел честь познакомиться с твоей матерью.
– А, – протянула я, – еще один жених.
– Мать твоя была красавицей. Жаль только глупая, – я молчала, потому что не могла придумать что еще спросить у этого Аренского.
– Ты что, действительно не в курсе кто твой отец? – спросил он, а я отрицательно покачала головой. Аренский опять противно хмыкнул.
– Бонза, солнышко! Бонза! Денежки мои свистнул и скрылся. Долгое время все думали, что он помер, но спустя несколько лет его следы обнаружили во многих городах. Поймать, правда, до сих пор никто не может. У меня к нему большие претензии, – я сидела и наивно моргала глазами, потому что так ничего и не поняла.
– Так я здесь причем? Как известно сын за отца не отвечает. В данном случае – дочь.
– Давай сделаем так: ты позвонишь своему папаше и скажешь то, что я попрошу тебя сказать, а потом пойдешь себе с миром.
– Я бы с радостью, но только вот телефон дома оставила, когда ваш здоровый бугай меня из дома увозил.
– Его номера ты конечно же не помнишь, – улыбнулся Аренский.
Если бы не мое незавидное положение, я бы назвала его милейшим стариком на свете. Такой добротой сияли его глаза. Но я не понаслышке знала, насколько бывает обманчива такая улыбка, поэтому не спешила таять и открывать душу этому старикану. Я отрицательно покачала головой.
– Хорошо, – сказал Аренский, поднимаясь. – Мой человек съездит к тебе домой и привезет твой телефон.
– Боюсь он его просто не найдет. Я совершенно не помню с какой сумочкой ходила сегодня на занятия, – сказала я, в надежде, что меня за телефоном отправят саму. Только бы выйти из этого помещения, а на свободе я обязательно придумаю как отвязаться от этих типов. Аренский смотрел на меня несколько секунд, видимо размышляя: смогу я сбежать или нет. Скорее всего его старый мозг решил, что я до такого не додумаюсь, поэтому согласно кивнул и повел меня на выход, держа под локоть. Мы поднялись по ступенькам и вышли в огромный холл. Я не удержалась и тихо присвистнула. Такие дома я даже по телевизору не видела. Интерьер был выполнен в стиле барроко (знаю так точно, потому что это мой любимый стиль); мебель с позолоченной, а может и золотой отделкой; огромные окна от потолка до пола. Слева большой камин, который сейчас простаивал за ненадобностью; рядом хрустальный сервиз и бар с несколькими десятками разноцветных напитков. Я шла за Аренским и осматривалась с завистью. Мой целый дом по размеру как один этот холл. Мы вышли на улицу, Аренский вновь крепко взял меня за руку и взмахом руки подозвал одного из охранников. К нам подошел все тот же парень, который увез меня из дома.
