Вика села в гостиной на диван и, равнодушно посмотрев вокруг, попросила стакан воды. Графина не оказалось на месте. Доктор сам пошел на кухню, которую, уезжая, он запер на ключ. «Наконец одни», – подумал он с облегчением, но, открыв дверь на кухню, он увидел, что она полна народу. Какие-то бабы и старухи сидели, притихнув, затаив дыхание. Кто-то отпрянул от двери, видимо, подслушивая. Ни горничная, ни кухарка и не подумали воспользоваться предоставленным им свободным днем для собственных дел. Что барин женится, они, конечно, знали. Они побывали в церкви на свадьбе и вернулись домой. К ним сейчас же набилась прислуга со всего дома узнать, как вела себя невеста, как жених, кто первый ступил на шелковый плат, как была одета теща, как подружки, сколько было народу, как служил отец Никодим, как провозглашал дьякон насчет послушания мужу, сопровождая все это шуточками и замечаниями, на которые все собравшиеся были мастерами. Услышав, что дверь в передней хлопнула, все притихли и начали слушать. Появление жениха на кухне было неожиданностью. Он поморщился. Вместо поэтического тэт-а-тэта перед ним опять толпа любопытных. Рассердиться и выгнать всех сейчас же было неудобно. Все начали наперебой поздравлять и выражать пожелания. Узнав, что невеста просит воды, горничная мгновенно бросилась в комнаты, чтобы самолично подать новобрачной графин на подносе. За ней сию же минуту последовала кухарка, не в силах преодолеть любопытства. Остальные явно выразили желание двинуться за ними всей толпой и уже протиснулись в коридор. Доктор, едва сдерживая себя, остановил их категорическим жестом.
«Надо было сразу же уехать в так называемое свадебное путешествие, хотя бы на несколько дней, – подумал он, – для этого оно и придумано. Но мать невесты воспротивилась, уверяя, что молодая будет на первых порах нуждаться в ее советах».
Горничная подала воду, а кухарка остановилась на пороге, устремив на невесту взор, полный самого жадного любопытства, и вдруг заревела:
– Молоденькая какая… касатка моя болезная… каково тебе будет с твоим суженым? Под законом ты теперь, не будет уж своей волюшки…
Вика отпила воды, с удивлением косясь на кухарку, а та, вдруг сорвавшись с места, кинулась целовать ей руки, приговаривая: «Бедная ты моя, болезная, что-то ждет тебя, касатку малую», – и она, припав к коленям невесты, заголосила во весь голос. Вслед за нею начала хныкать и растерянная Вика.
– Ну, чего вы заревели? – с досадой спросил новобрачный. – Точно к злодею в западню попали. Никому никогда еще зла не сделал. Не знаешь меня, что ли, Лукерья? Что я – разбойник?
