— Стало быть, угодил ты Дементию.
— А что, — проговорил мастер, перебирая вожжи, — робит справно… Ты пошто с костылем?
— Так ведь… Словом, дело наше — воинское. — Стрелец взял под уздцы гнедого. — Заглянем ко мне. Есть что порассказать, давно не виделись. Да и зазяб я, как собака. Пойдем согреемся.
Дементий черенком кнутовища сдвинул на лоб треух, почесал в затылке.
— К скобянику надо. Может, в другой раз…
Но Иванко не отставал.
— Да плюнь ты, кум. Валяй поворачивай конягу. Я тут недалече.
— Ладно! — махнул кулаком Дементий. — Хоть и грешно в будний день гостевать, да у кума можно. Садись.
Попов свалился в розвальни, от него уже пахло водкой и чесноком.
— Эй-да, мило-ой!..
В сенях, приглушенно ругаясь, выдирали сосульки из бород и усов, обметали валенки тощим голиком, отряхивали тулупы. Вошли в избу. Пахнуло сухим дымом — изба топилась по-черному. Дым слоился под потолком, уходил наружу медленно из-за плохой тяги. Было сумрачно, закоптелые маленькие окошки едва пропускали дневной свет. Узколицая, с набрякшими подглазниками баба, жена Попова, согнувшись, шевелила кочергой в печи. Глянула на вошедших злыми глазами и ничего не сказала.
— Здорова ли, кума? — молвил Дементий.
Хозяйка забормотала что-то себе под нос.
— Не гунди! — прикрикнул стрелец. — Жрать подавай да пиво из погреба волочи. Аль не признала Дементия?
Сели. Хозяйка, полыхая недобрым взглядом, брякнула на стол деревянное блюдо с квашеной капустой и холодной говядиной, ушла за печь.
— С чего эго она? — кивнул ей вслед Дементий.
— Праздник, вишь, на носу, а для ей он вроде похорон. Первого нашего Николкой звали, — проговорил Иванко, пристально разглядывая посиневший ноготь на большом пальце. И вдруг что есть силы вдарил кулаком по столу:
— Ей больно!.. А мне, мне не жалко?!
— Давно ли помер-то?
— Кабы сам помер, а то…
Хозяйка принесла жбан с пивом, ковшики, так же молча поставила перед мужиками и снова скрылась за печью.
Бориске сунули в руки ковшик.
— Испей, паря!
— Не парень он, мужик ныне, — сказал Дементий.
— Ну-у! — Попов выпрямился. — Откуда девку-то взял?
Бориска раскрыл было рот, чтобы рассказать, но Дементий опередил его:
— Нашу взял, нашу. Ну, позвеним, что ли…
После четвертого ковшика стрелец обхватил голову широкими ладонями.
— Жизня наша пошла чем дальше, тем хуже. С ляхами дрались, теперя со свеями схватились. До сих пор пыхтим, и конца не видно… Кемский острог, что на острове Лаппе, воевали свей под осень. Да ты, Дементий, знаешь развалюху эту. Вконец обветшало строение, стены, башни завалились, дерево погнило. Едва успели кое-как подлатать дыры — свей тут как тут. Стрельцов в Кеми собрали гораздо много: и с Сумы, и наших, двинских. Оказался там и я с Николкой… С месяц набеги отбивали, а в последнюю вылазку потерял я Николку.
