В целом, бизнес как бизнес, не без потерь и издержек, но прибылен, и, главное, законен.
*****
Претенциозное имя Иннокентий Ростиславович, по мнению его родителей, имело целью отсылать к рыцарской чести, величию помыслов и верности данному слову. Фамилия Гусев, правда, немного подкачала. Ему бы сменить на Новгородцев или Литовцев, в худом случае на Мономахов. Да хоть бы и на Рюрикович.
Но – из песни слов не выкинешь, пусть так и будет – Гусев.
Промышлял он разливом и развозом питьевой воды, уловив где-то тягу к водной стихии. На пустом и диком рынке он слыл одним из монстров. Успех зиждился на простом понимании бизнеса; поскольку из нескольких скважин физически невозможно добывать достаточное для огромного города количество воды, то Гусевские филиалы, не мудрствуя лукаво, разливали воду прямо в подвалах жилого массива. Из водопровода. И возить ближе. Для любых проверок же, он готовно и охотно возил бесчисленных проверяющих, журналистов и телевизионщиков в загородный цех, оборудованный современной итальянской линией разлива и сертифицированный чуть ли не в ООН. Там он, картинно разводя руки, пытаясь охватить сияющий чистотой ангар, громогласно клялся, что по любым показателям его гусь-хрустальная вода чище антарктических ледников, из которых якобы разливают конкуренты. И это ещё мы не говорим про привкус залежащих мамонтов в этой Антарктике !
Вот от жадности и Кеша Гусев, хитрозадый деньгопроситель, вымолил кредитную линию на развитие производства и закуп нового оборудования, и пропал после освоения всех траншей. На связь не выходил, с женой, как оказалось, уже года полтора как развёлся и по адресу не жил.
Пришлось с ним повозиться. Отыскали, конечно же, человек – не чаша Грааля, при серьёзности намерений и правильном подходе найти всегда можно.
Гусев был похож на циркового тюленя. Мелкий, бочкообразный, неуклюжий увалень. Плюс те же топорщившиеся в стороны пушистые усы. И походка вразвалочку, тяжело нести перед собой живот, в котором, по виду, сидел выводок в две дюжины гусят.
Словом, кроме выражения надменной важности в потугах супить брови, ничто более не выдавало в нём джентльмена.
Дух финансового дела времён безраздельного господства Ллойд и Барклайс был давно утрачен. Денег в банковских закромах было так много, что кредиты давали и не джентльменам. Не джентльмены брали, не отказываясь подолгу. Не оказывая сопротивления. Без боя. Сдаваясь на милость могущественных сил превосходящей мощи, у них не было другого выбора, кроме как принимать навязанные условия. Банк одобрил сумму втрое больше, чем надо. Ну не расстраивать же их теперь Гусеву своим отказом ! Люди же трудились, старались…
