В сложном полете | страница 36



Но вот смолк оркестр и сразу исчезли возвышенные чувства. И охватили самые будничные: до жжения трет шею скатка, оттягивает плечо автомат, бьет по боку противогаз. Да еще солнце жарит по-летнему — спина взмокла. Уж поскорей бы дойти до караула. Еще не приступили к охране, а уже устали и можно бы в казарму. Но чу! Хватит! Вовсе не так плоха жизнь. Что это за солдат, который не был в карауле?! Не выполнял боевой задачи?!

Быть лентяем, слабым, глупым человеком каждый может. Для этого никаких усилий не надо. А вот быть Человеком! — тяжело.

Именно из-за этого и хочется им быть… Так что караул — это прекрасно! Это испытание на прочность в мирное время. Этим можно гордиться и рассказывать. Даже в Среднегорск Любе написать. А как бы хотелось Лильке домой, но она против. Не ответила же Вострику!.. Жаль — нет любимой. А как хочется любить и быть любимым! Но это не для меня. Я не из тех, которых любят, в которых влюбляются. Намного легче и веселей служить, если бы она была и ждала, а то всегда один, всегда. Не с кем помечтать, поделиться радостями и горестями…

В оградке караульного домика — «старики». Улыбаются, глазея на нас. Не успели поставить оружие в пирамиды, осмотреть комнату отдыха с двухъярусными черными нарами, как новая команда вытолкнула меня во двор…

Зарядив оружие, направляемся на посты. После замены часового на техскладах идем на следующий, кажется, мой пост. И снова прием поста повторяется. Но теперь уже я с разводящим и старым часовым ходим по стоянке от самолета к самолету, внимательно проверяя их опечатку. Это почему-то не нравится старому часовому. Он презрительно-негодующе смотрит на меня, цедит сквозь зубы:

— Салажонок, мало служишь еще, а уж такой дотошный.

Я вспыхиваю, не знаю, что и сказать в свою защиту. Да и не люблю ругаться, лучше смолчу. «Старших надо уважать», — но как уважать и что делать, если они оскорбляют и не нуждаются в твоем уважении?..

Все уходят, остаюсь один. Уж постараюсь, отстою как положено. Не зря же мечтал столько лет, с первого класса, считай. Всегда завидовал по-хорошему героям-афганцам да пограничникам, когда слышал и читал о их подвигах. Мечтал совершить большие…

Иду по середине стоянки, всматриваюсь по сторонам, не ползет ли кто к самолетам… Ну раз все в порядке теперь можно посмотреть вблизи, что за самолет… Да-а, весь металлический, прошитый рядами заклепок. Моторы закрыты чехлами. Одни винты, словно мечи, торчат. Чем темнее, тем беспокойнее на душе. Приседаю, смотрю снизу — не затаился ли кто у фюзеляжей, шасси, хвостов. Не замечаю, как становлюсь настороженней. Автомат с плеча снял, держу наперевес. Пройду несколько шагов, замру. Но кругом никого. Лишь самолеты чернеют, да издали доносятся приглушенные звуки городка…