«Какое счастье, мой друг, – писала она, – собирать одну за другой крупицы моего опыта, чтобы вооружить вас против опасностей светской жизни, среди которых вам придется умело вести свою ладью! Я испытала дозволенные радости материнской любви, посвятив несколько бессонных ночей заботам о вашей судьбе. Я писала фразу за фразой это письмо, мысленно переносясь в ту жизнь, которая вас ожидает, а иногда подходила к окну своей спальни. При виде башен Фрапеля, озаренных луной, я говорила себе: «Он спит, а я бодрствую ради его блага». Это было восхитительное ощущение, напомнившее мне первые счастливые минуты в жизни, когда я любовалась Жаком, уснувшим в колыбели, и ждала его пробуждения, чтобы дать ему грудь. Разве вы не дитя, которое надо поддержать, внушив ему некоторые правила, ведь вы были лишены этой духовной пищи в отвратительных коллежах, где вам столько пришлось выстрадать! Кому же, как не женщине, надлежит протянуть вам руку помощи? Поверьте, многие мелочи влияют на успех в свете, они подготовляют и обеспечивают его. Не будет ли духовным материнством, если я передам свой жизненный опыт мужчине, который станет руководствоваться им в своих поступках? Даже если мне случится высказать здесь ошибочные суждения, разрешите мне, дорогой Феликс, придать нашей дружбе то бескорыстие, которое должно освятить ее: разве, отпуская вас в Париж, я не отказываюсь от вас? Но я так сильно люблю вас, что готова пожертвовать своими радостями ради вашего прекрасного будущего. Вот уже скоро четыре месяца, как я постоянно размышляю из-за вас о законах и нравах нашей эпохи. Беседы с моей тетушкой, ее мысли, которыми я делюсь с вами по праву, ибо вы заменяете ее подле меня, события из жизни г-на де Морсофа, слова моего батюшки, прекрасно знакомого с королевским двором, самые важные и самые незначительные обстоятельства – все это сразу всплыло у меня в памяти, чтобы послужить на пользу моему приемному сыну, который вступает в свет почти в полном одиночестве и собирается путешествовать без проводника по стране, где иные гибнут, безрассудно проявив свои хорошие качества, а другие преуспевают, умело пользуясь своими пороками.
Прежде всего выслушайте мое мнение об обществе в целом, я излагаю вам его вкратце, ибо вы поймете меня с полуслова. Мне неизвестно, божественного ли происхождения общество или оно создано человеком, мне неведомы также пути его развития; единственное, что достоверно, – это его существование. Стоит вам приобщиться к жизни общества вместо того, чтобы жить в уединении, и вам придется принять условия, в которые оно вас поставит: между обществом и вами будет как бы заключен контракт. Получает ли современное общество от человека больше, нежели дает ему? Да, вероятно. Не ждет ли человека в обществе больше обязанностей, чем привилегий, не покупает ли он слишком дорогой ценой получаемые преимущества? Эти вопросы касаются законодателя, а не отдельной личности. По-моему, вы должны безропотно подчиниться общему для всех закону, даже если он ущемляет ваши интересы. Каким бы простым ни казался этот принцип, применить его не так-то легко: он похож на живительный сок, который должен проникнуть в мельчайшие капилляры фруктового дерева, и тогда крона зазеленеет, цветы разовьются и появятся такие прекрасные плоды, что они вызовут всеобщее восхищение. Не все законы, дорогой, занесены в книги; нравы и обычаи тоже создают законы, и самые важные из них менее всего известны. Для этого кодекса не существует ни законоведов, ни трактатов, ни школ, хотя вы подчиняетесь ему во всем – в поступках, словах, жизни, в том, как вы ведете себя в свете или добиваетесь успеха. Стоит нарушить эти неписаные законы, чтобы остаться внизу социальной лестницы, вместо того, чтобы подняться на ее верхнюю ступень. Пусть даже вы встретите в этом письме много общих мест, позвольте мне все же изложить вам мои женские правила.
