– Хэй-хо, почтенная прародительница! – приветствовал я тетю.
– Здорово, юное проклятие рода! – ответила она в своей сердечной манере. – Ты вполне трезв?
– Как стеклышко.
– Тогда слушай внимательно. Я сейчас в Нижнем Маршеме, это такая деревушка в Хэмпшире. Гощу здесь в усадьбе Маршем-Мэнор у Корнелии Фодергилл, романистки. Слыхал о такой?
– Только краем уха. В моем списке для чтения ее нет.
– Это потому, что ты мужчина. Она поставляет розовую водичку на потребу женскому полу.
– А-а, ясно, как жена Бинго Литтла, для вас – Рози М. Бэнкс.
– Ну да, в этом роде, но только еще душещипательней. Рози М. Бэнкс – та просто щиплет сердечные струны, а Корнелия Фодергилл хватает их двумя руками и завязывает в узел. Я пытаюсь договориться, чтобы печатать в «Будуаре» ее новый роман с продолжениями.
Я уловил суть дела. Теперь, правда, она его уже продала, но в то время, что я описываю, моя тетя еще была владельцем, то бишь владелицей, еженедельника для слабоумных дамочек под названием «Будуар элегантной дамы». Однажды я даже написал туда статью – или «дал материал», как говорим мы, старые писаки, – под названием «Что носит хорошо одетый мужчина». Как и все еженедельники, он постоянно находился, что называется, «на краю пропасти», и понятно, что животворная инъекция в виде романа с продолжениями от специалистки по розовой водичке оказалась бы весьма кстати.
– Ну и как, успешно? – поинтересовался я.
– Пока не очень. Все какие-то проволочки.
– Про что?
– …волочки, тупица!
– Она что, отвечает вам «nolle prosequi», как выражается Дживс?
– Не совсем. Она не закрывает двери для мирного урегулирования. Я же говорю – у нее тактика… этих самых… про…
– …волочек?
– Вот-вот. Она не говорит «нет», но не говорит и «да». А Том опять, как назло, строит из себя скупого рыцаря.
Имелся в виду мой дядя Томас Портарлингтон Траверс, который оплачивал счета этого, как он выражался, «Пеньюара мадам». Он богат, словно креозот – так, кажется, принято говорить, – но, подобно большинству наших состоятельных сограждан, терпеть не может раскошеливаться. Послушали бы вы, как он выражается по поводу подоходного и прогрессивного налогов.
– Он не разрешает мне дать ей больше пяти сотен фунтов, а она хочет восемь.
– Это похоже на тупик…
– Так было до сегодняшнего утра.
– И что же случилось утром?
– Кажется, обозначился просвет. У меня впечатление, что она готова уступить. Еще один толчок – и вопрос будет решен. Ты как, все еще трезв?
