Выпускали его немного. Завод был старый, оборудование примитивное. Все производство нуждалось в коренной перестройке.
И только после Великой Октябрьской социалистической революции в нашей стране началось строительство заводов, где изготовляли оптическое стекло, и создание институтов, которые готовили кадры специалистов.
Шли двадцатые годы. Страна наша залечивала раны, нанесенные гражданской войной, а в полуразрушенном Ленинграде, где еще не хватало угля и керосина, где еще не работал водопровод и едва теплилась жизнь в электростанциях, где угрюмо молчали многие заводские цехи, начала энергично действовать группа ученых.
Были сконструированы новые печи для варки и обжига стекла.
Илья Васильевич Гребенщиков изыскивал новые химические составы оптических стекол.
Николай Николаевич Качалов занялся усовершенствованием старого приема Гинана.
«Главному человеку в оптическом деле…» — такую надпись сделал выдающийся советский физик академик Дмитрий Сергеевич Рождественский, подарив Качалову свою книгу.
Чтобы рассказать, чем заслужил Николай Николаевич Качалов такую высокую оценку, надо написать отдельную большую повесть и рассказать в ней о всей жизни человека, посвятившего себя науке о стекле. Это будет повесть о жизни, где все силы ума, таланта, душевной теплоты отданы любимому делу.
Сколько бессонных ночей он провел у стекловаренной печи!
Он переселился на завод, чтобы не тратить ни одного часа на переезды и на другие какие-либо дела, которые казались несущественными в эту горячую пору его жизни.
Сколько пережил он тревог, сомнений, поисков и неудач!
Он проделал около пятисот проб, пока не добился необходимого результата.
Но стране требовалось свое оптическое стекло. Его надо было с каждым днем все больше и больше. И ученый нашел наилучший способ его быстрого изготовления.
— Гинан правильно догадался, что нужно перемешивать стекло, чтобы избавить его от пузырьков и полос, — говорил Качалов. — Но старик работал не торопясь… Он варил стекло четверо суток. А ведь при этом расплавленное стекло неизбежно соприкасается со стенками горшка, в котором оно варится… И не могут эти стенки сопротивляться действию огненно-жидкого стекла. Они понемногу растворяются, загрязняя прозрачную стеклянную жидкость. Может быть, поэтому и случаются неудачи? Стекло не всегда бывает прозрачным.
Не вернее ли будет ускорить варку?
Гинан начинал перемешивание почти перед концом варки. Правильно ли это?
А нельзя ли ускорить весь процесс? Может быть, надо энергичнее вмешаться в те химические и физические таинства, которые происходят в горшках, где варится стекло?
