Елена не очень-то поняла, как «представить, что погружаешься вглубь себя», но сделала еще один глубокий вдох и попробовала вообразить это, сознательно заставляя себя расслабиться.
Она представила, что гуляет вдоль длинной галереи запертых дверей, распахивающихся, стоит ей пройти мимо.
Ее рука ощущала приятное тепло и легкое покалывание в месте, где соприкасалась с рукой Андреса.
Но разве она не чувствовала чего-то гораздо большего в те времена, когда обладала Силой Крыльев, до момента, как Хранители отобрали их?
Тогда внутри нее было ощущение огромных возможностей, чего-то плотно сжатого, могущественного, что было частью ее и что она могла высвободить в нужное время.
А сейчас она не чувствовала ничего особенного.
Распахивающиеся двери были всего лишь плодом ее воображения и ничем более. Елена открыла глаза.
— Я думаю, это не работает, — сказала она Андресу.
— И мне так кажется, — сказал он с сожалением, открыв глаза, чтобы посмотреть на нее.
— Прости.
— Здесь нет твоей вины, — сказала Елена. — Я знаю, ты пытался мне помочь.
— Да. — Андрес сильнее сжал ее руку и внимательно посмотрел на девушку.
— Думаю, воображение и умение расслабиться — не самые сильные твои стороны. Давай попробуем что-нибудь еще. Например, поработаем с твоими защитными инстинктами.
Это давало больше надежды.
— Закрой глаза еще раз, — продолжал Андрес, и Елена подчинилась.
— Я хочу, чтобы ты подумала о зле, — сказал он.
— Подумай о том зле, с которым ты встретилась во время своих странствий, и о том, что тебе — нам обоим — предстоит побороть.
Елена открыла свой разум для воспоминаний.
Она вспомнила прелестное, полубезумное лицо Кэтрин, исказившееся в яростном вопле, пока она терзала окровавленную грудь Деймона.
Собак Феллс Черч с пустыми глазами, рычащих, повернувшихся против собственных хозяев.
Зубы Тайлера Смолвуда, удлиняющиеся в клыки, и ликование в его глазах, когда он пытался напасть на Бонни.
Клауса с лицом, сияющим злобным ликованием, собравшего полные руки молний и мечущего их в ее друзей.
Образы мелькали в ее сознании все быстрее и быстрее.
Китцуне, Мисао и Шиничи, безжалостные и бессердечные, со смехом превращающие детей Феллс Черч в жестоких убийц.
Призрак, вынудивший Стефана и Деймона в припадке дикой ревности вцепиться в глотки друг другу, их рты, полные крови.
Итан, глупый Итан, поднимающий чашу крови над головой, призывая Клауса возродиться.
Сияющий золотом, наводящий ужас Клаус, выступающий из огня.
